Ему нужно перестать думать о том, как отреагируют брат с сестрой, если узнают. Они будут чувствовать отвращение. Он решил, что они никогда не должны узнать об этом.
— Что такая прелесть как ты, делает снаружи в такой час? — внезапно раздалось рядом.
Алек дернулся так резко, что практически упал с лестницы. То, что он увидел, ничуть не помогло успокоить его нервы.
Джонатан сел рядом с Алеком, между его потрескавшихся губ была зажата сигарета. Он игриво взглянул на Алека, а потом выпустил дым в ночной воздух. Воздух был настолько морозным, что он мог видеть каждый выдох Алека, который дышал так быстро, что было понятно, что Джонатан напугал его.
— Ты знаешь, курение убьет тебя, — сказал Алек спустя минуту. Обычно он не был тем, кто заполнял тишину, но Джонатан подтолкнул его к краю. Он должен был быть мертвым, и каждый раз, когда Алек изменял свое зрение, чтобы видеть нити, он видел плотный аркан вокруг шеи парня, которым он соединил Джонатана с телом. Это напоминало ему о том, что Алек сделал.
Джонатан усмехнулся.
— Можно подумать, я не в курсе. Но это тело пришло с вредной привычкой, и я все еще пытаюсь бросить ее. Я сокращаю количество сигарет.
Несколько мгновений они сидели в тишине, оба думая о том, насколько абсурдным было данное заявление. И вся их ситуация. Джонатан ожил в теле Себастьяна, и Себастьян теперь мертв, а они двое из трех людей, кто знал, что произошло. Что Себастьян вообще когда-то был в «Утренней Звезде», или что Джонатан был мертв пятнадцать лет.
— Я… — Джонатан вздохнул и затушил сигарету, потирая тлеющий кончик о бетон рядом с ним. — Я хочу знать, почему ты сделал это. Я хочу знать, если мой отец заставил тебя. Он сказал, что не делал этого, но…
Некоторое время Алек молчал. Он даже не посмотрел на Джонатана.
— Я сделал это, потому что знал, что он обезопасит моих родных. Он не заставлял меня.
Джонатан придвинулся ближе к Алеку и вздохнул.
— Это просто другой вариант манипуляции, разве не так?
Алек пожал плечами, засовывая руки глубже в карманы. Он не отодвинулся от Джонатана, хотя бедром чувствовал тепло второго парня.
— В конце концов, я мог бы не делать этого. Но я не знал, как не сделать это без того, чтобы подставить под угрозу себя или моих родных.
Они снова замолчали, привыкая к присутствию друг друга.
— Не могу поверить, что живу в чужом теле, — усмехнулся Джонатан. Это звучало грустно и отчаянно. — Я был мертв пятнадцать лет, Александр.
— Мир меняется, — медленно сказал Алек. — И если мы собираемся стать друзьями, ты можешь называть меня Алек.
