Злые газеты, воображая, что несут что-то новое, несли древнюю ненависть и бессильное возмущение. Школы продолжали принуждать миллионы детей к бесплатному десятичасовому рабочему дню, а родители изо всех сил тянуть своих отпрысков по руслам стереотипов преуспевающего члена общества.
Тяжело тянулись дни для стариков: усталость от борьбы с голодом и лишениями.
Люди являлись друг другу «чёрными учителями», варясь в совместном котле, наподобие воронки. Знакомые и незнакомые люди испытывали друг друга, мордовали, обманывали, обкрадывали, отравляли продуктами, заманивали, проклинали, обесточивали, назидали себе в угоду, убивали ножом и ненавистью, сами становясь жертвами на каждом шагу.
И вот, после знойного летнего тормоза, весь этот скрипучий и затхлый водоворот жизни быстрее закрутился каруселями, обманываясь иллюзией собственной новизны, и обманывая ею подрастающее поколение.
Однако, подобно звёздам во мраке, засияли люди-перемены, те, кто по собственной воле уже начали жить иначе. Их математика потихоньку начинала творить чудеса, их биология незаметно смело шагала навстречу неслыханным открытиям, их религиозные взгляды ширились, благодаря желанию всеобщего объединения людей. Кто-то искренне сказал кому-то незнакомому «извините, пожалуйста» или «хорошего вам дня» это понеслось во все стороны, как бриллиантовые брызги чистого родника.
Рассыпавшись по огромной Москве, многие старики открыли в себе шлюзы второй молодости, сели на велосипеды, выбежали в парки, запели, наполнили музеи и выставки, организовали помощь друг другу. Начали просыпаться и молодые. Бескорыстная помощь больным, одиноким, потерявшимся, животным и птицам, фантастически красивые проекты перемены облика города, совместных праздников, игр на воздухе и многое, многое другое незаметно зрело, подобно новому Фениксу, что отращивает свои крылья под слоем пепла.
Телевизоры же ежечасно орали о наступающем «конце света». Отжитое агонизировало, чуя свой конец.
Наступила зима.
Часть вторая. Зима
Глава 12. Сон Иакова
Всё, что вы ищете, уже есть в вашем распоряжении.
Серый и Яша с красными от мороза носами шли по Маросейке.
– Хочешь Маху найти, – говорил Серый, – попроси своего Барсука, он же меня нашёл.
– Хочешь через неё Расу найти? – улыбался Яков стянутым от мороза ртом.
– Мысли научился читать? – щурился Серый от горстей снежной крупы, которые швырял в лица ветер. – Где, наконец, этот дом?
Яша свернул в переулок, потом во двор через арку и посмотрел на окна второго этажа. Занавески в комнате Барсука не поменялись. Но на двери подъезда появился домофон.
