Вот и тут выскочило не Барри, а Бари, и не Коллинз, а Колинос. Но я отмахнулся от этих мелких несовпадений, позвонил Хаскину и дрожащим от волнения голосом сказал: «Я, кажется, нашел пару!» На том конце провода воцарилось молчание, а потом он выкрикнул: «Еду!» Я взглянул на часы. Было полтретьего ночи.
Через четверть часа он уже прилетел и, задыхаясь, выпалил: «Показывайте!»
Я повторил всю процедуру ввода в программу этой чудесной пары: Кеннеди и Коллинз.
– Какая удача, Костя! – заикаясь, сказал Илья Львович и вдруг завопил так, что стекла в окнах и серванте зазвенели.
–А-а-а! – кричал он, а потом снова: – А-а-а!!! – и бросился меня тискать.
На шум в дверях появилась встревоженная мама в халате, накинутом поверх сорочки. Он тут же подбежал к ней, схватил в охапку и закружил в каком-то нелепом вальсе. Ну да, со мной-то не больно потанцуешь. Но, признаться, я и сам был на седьмом небе от радости.
Немного успокоившись, Хаскин сказал:
– Надо же – всего одна пара, а сколько дополнительного материала! Теперь мы можем высказать осторожное предположение, что искомые напарники, возможно, рождаются в одной стране, а, может быть, даже – в одном городе. Значит, теперь, используя эту информацию, мы можем уже искать документы в архивах. Костя! Давайте сейчас же проверим!
Мне пришлось немного пригасить его энтузиазм:
– Не сейчас, Илья Львович. Где я вам эти архивные данные возьму? Надо будет поискать, может быть, послать запрос. Несколько дней придется потерпеть.
Хаскин горестно воздел руки, но вынужден был согласиться:
– Что ж, потерпим. Зато теперь, если всё окажется так, нам уже и знаменитости не нужны. Пусть будут самые обычные люди, только из одной страны и даже из одного города, рожденные в один и тот же день. Только, Костя, ищите тех, кто родился не раньше середины прошлого века. Чтобы оба напарника к этому моменту уже гарантированно скончались, и можно было бы посчитать, сколько они в сумме лет прожили.
С архивными данными о записях гражданского состояния дела, как правило, обстояли неважно. Причем, в разных странах. Исключение составляла Австрия, хранившая бюрократические традиции Австро-Венгерской империи. Там эти данные содержались в образцовом порядке, да к тому же давно были компьютеризированы. Проблема состояла еще и в том, что в некоторых странах эти архивные данные были закрытыми, и доступа к ним без особого разрешения не было. Хаскин где-то раздобыл официальную бумагу под шапкой Академии Наук РФ, где содержалась просьба к архивариусам разных стран предоставить запрашиваемые профессором Хаскиным акты гражданского состояния для научных исследований.
