Девочка, с рождения не слышавшая ни единого звука подняла чёрные, блестящие перламутром дикого жемчуга глаза, и нежно улыбнулась. За пять лет, живя в мире тишины, не произнесла ни слова, выражаясь лишь редкими жестами, но, сколько глубины было в её глазах. Доктор смог научить новому языку, открыв мир в котором она могла говорить и её понимали. Звуки суеты стихли. Женщины прятали скудные слёзы под куфиями. Полосатые платья резали глаза яркостью красок. Дети радовались, их улыбки единственное, что озаряло безжизненную жёлтую утомлённую страданием пустошь, уходящую вдаль бело-голубого горизонта.
Смеркалось. Но фары, как и ходовые огни, включать было опасно. Вся страна пылала островками чёрной чумы. Сложно было определить, кто враг, а кто друг. В колыбели древнейшей цивилизации проросло зерно всеобъемлющей боли, братоубийственной войны. Красный каток, пришедший с востока, поглощал и беспощадно давил всё на своём пути. Аббас из последних сил держался за поручень. С приходом ночи усталость окутала юное тело ватным одеялом.
Далёкий, мерцающий огонёк ударил в глаза. Появился ещё один и ещё. Они кружились словно мотыльки, исполняя будоражащую покой ночи симфонию, сливаясь в танце с тишиной. Парень подошел к водителю.
– Вы видите это? Там, по левую руку.
– Да сынок. – Смуглый, тучный мужчина с частой проседью с силой сжал потными ладонями плетёный руль.
– Надеюсь, они нас не увидят.
Аббас всё понял. Вернувшись, стал нервно шарить на верхней полке для багажа, в надежде найти хоть что-то. В одной из сумок нащупал небольшой чугунный казанок. Он знал что делает. Разбудив сестру, надел на маленькую головку увесистую броню и уложил под сиденье, закрыв с обеих сторон сумками. Парень продолжил, искал: медные подносы, фаянсовые блюда, металл способный защитить, но кроме старых вещей в автобусе не оказалось ничего.
– Вставай Хамит! – Еле слышно шептал Аббас, тормоша семилетнего брата за худощавое плечико.
– Спрячься под сиденье. – Мальчик нехотя открыл глаза, переместился туда где, наконец, смог вытянуть ножки. Обняв сестру, вновь заснул.
Старший брат, как только мог, укрепил скромное убежище. Словно ниоткуда по правую руку из темноты пробились две пары стремительно приближающихся огоньков.
– Мама, мамочка, ради Аллаха, проснись. – Автобус наполнялся суетой. Едва проснувшись, женщины и дети прильнули к окнам.
– Что случилось, сыночек?
– Они нашли нас, Хамит и Медина под сиденьем, я спрятал их. – Опустившись на колени, Аббас просунул руку в щель между сумок, нащупав худощавую ручку, тревожно зашептал.
