У меня был большой культурный шок и сейчас будет ясно почему.
Во-первых, меня удивил тот факт, что в то время, как в развитых странах, при выходе из самолёта попадаешь в «кишку», а по ней уже в здание аэропорта и собственно на паспортный контроль, в то время как в Израиле до сих пор подъезжал автобус к трапу, а дальше вёз на открытое пространство. Далее, пешком нужно было идти до собственно паспортного контроля.
Так получилось, что за время полёта мы «сдружились» с Ростиком, который был украинцем и летел из Одессы.
– У меня отобрали сирень, – сказал я Ростику в момент получения багажа.
– А где ты вообще был?
– Там же где и ты, на паспортном контроле. Только почему-то тебя я потерял. В Бен-Гурионе было всего-лишь две очереди. Первая-это та, в которой стояли те, кто приезжал в Израиль с любой, но временной целью, а вторая-та куда должны были выстроится те люди, которые приезжали по Теудат-Оле, в народе ПМЖ.
Впереди меня стояла семья с маленькой девочкой, а в её руках был огромный медведь. В какой-то момент я действительно отвлекся и упустил Ростика из вида.
– Меня задержала граница, отвели в отдельную комнату, допрашивали. Спрашивали сколько денег с собой везу. – Сказал мне Ростик.
Странно, но судя по всему, израильские пограничники работают так тихо, что когда кого-то уводят, то это происходит незаметно.
– Да, а я прошёл быстро и без проблем.
– Ну, конечно, с французским паспортом.
На самом деле, на тот момент у меня никакого "французского паспорта" на руках не было, собственно, как и гражданства ЕС, но наверно в понимании Ростика, мой проездной документ для ЛБГ походил на паспорт.
Ничего не могу сказать, нас встретили и повезли в кибуц в Сдерот.
Сдерот-это город находящийся в полутора часах езды от Тель-Авива. Единственное, что мне на тот момент запомнилось, так это два небоскреба в Тель-Авиве и красивейшая набережная. Больше я не увидел ничего…
Потом началась ежедневная работа на плантации, отдохнуть было фактически негде.
Мы с Ростиком жили в одной комнате. Это жильё, чем-то напоминало тюрьму, где одна двухъярусная кровать, стол и холодильник. Я спал на втором ярусе. Мне по глупости казалось, что именно второй ярус кровати даёт, как бы дополнительную свободу. – Ведь ты смотришь в потолок, а не в верхнюю кровать. Однако на практике-это очень неудобно.
Первая неделя прошла хорошо. Сказать, что я очень уставал нельзя, к тому же это не был период хамсина. Скажу больше, мы были молодые и нам даже хватало сил ездить в Ашкелон на море. Машины не было, но были соседи, которые подвозили нас. Эти соседи были ашкенази (местные), имели свою виллу, при этом были весьма скромными людьми и ездили на Субару.
