– Ну… как… – он замялся.
– Ну и как же. Зачем они ему, во-первых; зачем они сами пошли, во-вторых. Вот видишь, а ты думаешь не о том, ты думаешь первым делом: «Ушастый? Это хорошо, если что-то случится, легче будет его крайним выставить».
– Ну и что Шага на этот счет говорит, почему пошли?
– А Шага на этот счет как раз-таки ничего нормального не сказал, бред один нес, по-моему. Я как думал… – он посмотрел на заинтригованного Краюху, который заинтересовался, но явно пока ничего не понял.
Не с того ты ему объясняешь. И не поймет.
Он замолчал ненадолго:
– Слушай, а как ты думаешь, почему в Амбаре тогда нам просто не надавали?
– Потому что я сам согласился так спор решить.
– Да, но лучше ему было бы как: никуда не ходить, ты посрамлен, авторитет его непререкаем. А получилось, что, чтобы восстановить эту непререкаемость, он должен куда-то ведь идти, через Степь эту.
– Я насколько понял, судя по всему, что он и сам не прочь был сходить.
– Нет, не так все совсем, это он выставил все так, что он не прочь, а на самом деле, ему это ни к чему совершенно. Ну, ты сам подумай. Подумал? Тогда спрашиваю еще раз: почему же он сразу там не решил. Ситуация такая получилась, скорее всего, он растерялся и ошибся просто, можно было начать тебя бить, и пришел бы к результату нужному, также точно. А ему показалось, что нельзя, и я видел этот момент, когда он сломался, как он метаться стал, а потом сломался. Понимаешь? Думал, показалось, а на сене у Шаги сидели – он мне о том же самом сказал, именно тот момент, та же самая реакция.
Он стал ему рассказывать, почему так произошло, о своей теории насчет поведения Израна, о том, что ему говорил Шага, и как это все объясняет. Привел ему примеры, подтверждающие теорию.
– Не надо ему ни на какой Лес смотреть, и дело даже не в том, что не интересно, а просто глупо, несерьезно. Но уже поздно, и он идет. Не может же он от своих слов отказаться, если так, то получится, что он не прав – в споре тогда, или испугался потом, но ведь это же Гроза Амбара, Изран, Изран не прав не бывает. А теперь смотри, что выходит, мы идем для чего-то, опять же, не смотря на то, что тебе и не надо, по идее, до Громовой дойти, хотя там вы друг перед другом только об этом и говорили. Он, вроде как, тоже для чего-то идет, а они все зачем? Они идут просто так, бесцельно, так не может все время продолжаться.
– Ну и зачем все они ему?
Я полагал, исходя из рационального, то есть: они, вроде как, хотели сами, сами вызвались. Если бы брал всех своих, то это через нежелание, мог бы, но вреда так больше, чем пользы, кроме того, потом кто о твоем поражении должен рассказывать в Деревне. Он о своей репутации печется. Что будет, если об этом будут рассказывать Израновские, сколько им веры будет? А еще если в походе участвовали одни Израновские.
