– Что ж, все готово! – он водрузил крышу на прежнее место, завернул винт, направил линзу на белый экран и нажал на кнопку.
В комнате повисла напряженная тишина. Домик затрещал и вспыхнул зеленым лучом. Луч мигнул, погас, вспыхнул вновь, и в штрихах и искажениях показалась знакомая обстановка, потянуло табачным дымом. На экране появилась знакомая резная софа в полоску, круглый стол и пепельница с толстым пеньком дымящей сигары. Прошла минута, другая, третья… сигара все так же дымила тонкой струйкой в потолок, но продавца не было. Так бывало, когда продавец Мона увлекался. У него бывали минуты творческого раздумья. Он вставал, откладывал сигару на край пепельницы и возбужденно ходил взад и вперед, заложив руки, увлеченно рассуждая вслух. Когда он расхаживал кругом софы и стола, то оставался в поле зрения, а если начинал ходить вдоль, то пропадал, доходил до невидимой стены своего кабинета, поворачивал и снова появлялся на экране. …Было тихо! Все вытянули шеи и поняли, что кабинет продавца Мона, попросту пуст. Продавец Мона исчез, осталась лишь сигара, дымящая в потолок.
– Судя по всему, он был здесь совсем недавно, – заключил Белкин, потягивая ноздрями сладковатый запах дорогой сигары.
– Н-да?! – изрек Мон. – Может, возьмете другого продавца? Ну, хотя бы на время? – предложил он очень тихо, спрятавшись за монитор.
Вера Максимовна вздрогнула и в одно мгновение погрузилась на самое дно, охватившего ее отчаяния. Мир кругом нее остановился, замер, перестал существовать. С минуту она сидела в неподвижности и смотрела широко открытыми глазами на зеленый луч перед собою, на пустую софу и дымящуюся сигару, затем медленно поднялась, взяла домик Мона, спрятала его в сумку и не прощаясь, словно каменная, вышла из кабинета.
3.
Владимир Петрович с отвращением вспоминал то время, когда ему самому приходилось ходить по магазинам. Он хорошо помнил, что девять лет назад их жизнь была похожа на ад. У них не было своего продавца и не было никакой возможности купить его, потому что за продавца Мона во все времена нужно было выложить кругленькую сумму. Чтобы свести концы с концами приходилось во многом отказывать себе. В выходные дни они с Верой Максимовной, вооружившись дисконтными картами, бегали по супермаркетам и распродажам, оформляли рассрочки и кредиты. Они хотели сэкономить и при этом купить качественный товар. Выходило так, что если цена их устраивала, то качество товара часто проигрывало. Они замечали, что каждая вторая тщательно продуманная покупка оказывалась непригодной для длительного использования. Часто купленная вещь выглядела красивой только на прилавке, стоило ей оказаться дома, как она теряла всю свою привлекательность и через несколько дней выглядела совершенно не интересной. Владимир Петрович постоянно бегал в магазин за какой-нибудь мелочью. Хлеб, масло или молоко внезапно заканчивались. Приходилось снова и снова бежать в магазин и тратить деньги на мелкий розничный товар, значительно более дешевый, если брать его по оптовой цене. Товаров в магазинах становилось больше с каждым годом, больше становилось самих магазинов и полок в этих магазинах. Чтобы спланировать свои покупки они тратили по часу в день. …Подумать только, они покупали продукты ночами. По ночам в супермаркетах действовали ночные скидки, они волочились туда пешком и возвращались в свете луны, нагруженные пакетами. Настал момент, когда их терпение закончилось. Они решились на отчаянный шаг. Через три года постоянных расчетов и экономии у них набиралась лишь половина необходимой суммы. Да, можно было купить дешевого продавца, но это был неоправданный риск. Поговаривали, что дешевые продавцы торгуют просроченным товаром или спускают денежки на ненужные вещи. Говорили, что попадаются среди них нечистые на руку и прикарманивают денежки своих хозяев. Оставалось только одно, оформить потребительский кредит. Так они и поступили…
