– Желаете покупочку? – спросил продавец Мона, когда Владимир Петрович нажал на кнопку и сел у экрана.
– Что у тебя есть для моей жены, завтра 8 Марта?
– Окей! – пыхнул сигарой продавец, с пониманием прищурился и как обычно пообещал все устроить.
Рано утром курьер доставил роскошный букет белых роз и ювелирную коробку. В коробке оказались серьги с голубым топазом – символом изысканности, красоты и благородства. Вера Максимовна надела серьги, посмотрела на себя в зеркало и ахнула. Она не узнавала себя, ее светлые волосы, светлая кожа, серо-голубые глаза с серьгами из белого золота с крупным голубым камнем соединились в образ еще молодой, уверенной в себе женщины. Владимир Петрович произнес поздравления.
– Спасибо, дорогой! Ты просто чудо! – обрадовалась Вера Максимовна. – Какая игра света!
Продавец Мона шевелил усами на стене, он весь сиял от похвалы. Тот еще тип, он любил угождать своим хозяевам.
– Тебе, правда нравиться? – спросил Владимир Петрович и стал так, чтобы видеть счастливое лицо жены в отражении зеркала.
Хитрый продавец поднял кверху указательный палец. «Отложи дела! Обрати на меня внимание!» – означал поднятый вверх указательный палец. В следующую секунду зазвонил телефон. Вера Максимовна схватила трубку, продавец что-то быстро сказал ей, Владимир Петрович видел, как шевелились его губы.
– Что он сказал? – коротко спросил Владимир Петрович.
– Он сказал, что ты очень хотел мне угодить… это правда?
– Абсолютно точно! – Владимир Петрович удовлетворенно хмыкнул. – Разве могло быть по-другому?
– Конечно, нет, дорогой! – Вера Максимовна посмотрела на беспокойное лицо мужа в отражении зеркала, на продавца на стене и радостно рассмеялась.
Владимир Петрович только делал вид, что преспокойно наблюдает, как продавец Мона пускает дым в потолок и прохаживается с таким видом, будто он король, а не просто проекция программы на квадратном участке стены. На самом деле у него все бурлило внутри от негодования. Больше всего Владимира Петровича раздражал телефон. Продавец все чаще звонил, как будто хотел досадить ему. Владимир Петрович выглядывал из-за газеты, прислушивался, но никак не мог уловить, о чем нашептывает продавец в ухо его жене. Это был самый мучительный момент. Владимир Петрович ничего не мог слышать. Он видел, как Вера Максимовна прижимает трубку к уху, как вспыхивают ее глаза, а на щеки ложится румянец. Он, конечно, слышал то, что она отвечала продавцу Мона, но это были ничего не значащие фразы.
