Планета Меркурий,
Центр подготовки агентов Галактической Спецслужбы (ГСС)
20 сентября, воскресенье
Случилось так, что когда Эрр Пономарев и Джим Соловьев совершали свою обычную утреннюю разминку на свежем воздухе, практикуясь в беге по пересеченной местности и рукопашном бое, их срочно вызвала Центральная База.
– Странно это, – сказал Эрр, поднося браслет рации к уху. – Говорят, что надо срочно явиться на Базу.
Он быстро наклонился, и нога Джима Соловьева просвистела над его головой.
– Спроси, что им надо, – сказал Соловьев, прыгая вокруг Пономарева и делая резкие выпады.
– Да ты что! Здесь не принято спрашивать у начальства! Здесь принято выполнять их приказы, так что не говори глупостей, курсант!
И с этими словами Пономарев ловко присел, подсек Соловьева ногой, и тот шлепнулся наземь.
– Ну ладно, – смирился поверженный. – Пойдем, сами выясним, что им приспичило.
Он поднялся на ноги и, раньше, чем Пономарев успел что-либо предпринять, схватил его за рукав куртки и бросил через бедро.
– Но сначала все-таки позавтракаем, – сказал Соловьев, угрожающе приставив к горлу напарника свой указательный палец, который был, как известно, крепче железного дерева.
Через час друзья как следует помылись, поели, надели свежие костюмы и направились в здание офиса, которое высилось, ширилось и находилось в двух километрах южнее.
Путь лежал, вернее, бежал, поскольку имел вид движущегося тротуара, через городок Базы, в котором размещались всевозможные службы, рассказывать про которые мне не велели.
Так вот, достигнув в скором времени здания офиса, наши герои вошли в него и, поднявшись на лифте на верхний, 111-й этаж, оказались перед 4Ж. Это и был их начальник. Вообще-то его звали Жюль-Жануан Жозеф Жопэ, но каждый раз упоминать его столь трудоемким образом неохота и поэтому будем называть его просто – 4Ж.
Это был невысокого роста худенький лысый мужчина в полосатом костюме, с бакенбардами и в годах. Под щетинообразными усиками, во рту, у него завсегда торчала любимая сигарета с фильтром «Московские Новости».
– А вот и мы! – радостно сообщил Пономарев, входя. Соловьев скромно промолчал. 4Ж насупил кустистые брови и, вынув изо рта сигарету, надел очки с зеркальными стеклами.
– Я тут внимательно изучил ваши бумажки, – начал он издалека, иллюстративно шевеля страницами досье, кучей сваленными на письменном столе, – и так подумал, что для дипломной работы вам пора уже заняться и практикой.
– Хоть сейчас! – обрадовались курсанты.
