Разбросав упорно вылезающих из зеркальных поверхностей инкубаторских своим могучим протезом, Соловьев расстрелял из автомата все эти поверхности, дабы инкубаторским было неоткуда лезть. Однако, Соловьев оставил в живых таз, просто набросив на него скатерть.
Охранники были мертвы – их головы были отделены от тел очень острым оружием. Дженифер лежала, своим телом прикрыв Ведуна. Ее спина была в крови, рассеченная тем же неведомым клинком.
Пономарев быстро достал из кармана аптечку и склонился над девушкой. Соловьев же с остервенением принялся обыскивать мертвых инкубаторских, в надежде отыскать чудо-меч.
Нашел он его не сразу. Ожидая увидеть достаточно длинный клинок, он несколько раз игнорировал небольшой продолговатый предмет, напоминающий по форме ручку джойстика. Не найдя никакого меча, Соловьев обратил внимание и на эту вещь, взял ее в руки и, рассмотрев с разных сторон, тщательно понюхал. Потом тихо сказал «а, ясно» и, отведя предмет от себя на вытянутой руке, нажал на кнопку. Из той части предмета, где, если бы он был рукоятью ножа, должно начинаться лезвие, выскочил тонкий световой луч и принялся торчать на манер клинка, издавая тихое гудение.
– Ага! – воскликнул Соловьев, поднимая оружие над головой. – Это же самый настоящий световой меч, как в «Звездных Войнах»! Он может пригодиться.
После этого Соловьев повторным нажатием на кнопку убрал луч обратно в рукоятку и спрятал трофей в карман.
Между тем, Пономарев закончил лечение, и страшная рана девушки буквально на глазах заросла свежими тканями под воздействием экспресс-биомассы из аптечки Пономарева. Придя в себя, девушка поздоровалась со всеми присутствующими и принялась, как ни в чем не бывало, помогать восстанавливать умирающего Ведуна. Буквально через полчаса Ведун пришел в себя и заговорил:
– Что же это было, ребята? Неужели опять Инкубатор?
– Да, Ведун, – сказал Соловьев. – Они похитили формулу Зеркальной Комнаты и девушку Соню вместе с ней. И еще они сломали твой компьютер, чтобы мы не смогли вновь распечатать нужную информацию.
– М-да, – сказал Ведун. – Но это не очень страшно. Как твой больной глаз, Соловьев?
– Откуда ты зна… – сказал Соловьев, хватаясь за глаз.
– Плох бы я был Ведун, ежели токма с компухтером соображал! Слушамши сюды! Глаз твой, Соловьев, стамши хитроособенной штуковиной! Он видит теперича зеркальную потусторонность, в смысле, конечную остановку зеркала. И теперь, дабы отыскать Зеркальную Комнату, надо лишь найти для зеркала то положение в пространстве, при котором твой глаз сможет увидеть изображение Зеркальной Комнаты. Тем более, что ты ее уже однажды, эта, видемши.
