– Слышали мы эти песни, – сказал Пономарев. – Герасимов, займитесь-ка командованием, а я пойду.
– Опять к верстаку? – с уважением в голосе спросил лейтенант.
– Угу, – сказал Пономарев. – К нему, родимому.
Ему и впрямь предстояло доделать очередной автомат, но перед этим он планировал сходить в руины на поиски запчастей для следующей партии. Пономарев не собирался вести оборонительную войну. Он решил брать Инкубатор штурмом. Но для этого нужен был по крайней мере еще десяток автоматов. Помощников у него не было – все занимались обороной своего последнего убежища, а в планы Пономарева никто не верил. Все продолжали бояться неведомой силы врага.
Однако не стал бы Пономарев отказываться от райской жизни в племени с Соней, если бы не твердое желание освободить город от Инкубатора!
Кстати, лифт, которым он сюда вернулся из той чудесной страны, также не давал покоя его мыслям. Как объяснила ему старая колдунья, он осуществляет некую связь в загадочном Лабиринте и был неспроста построен во многих местах. И таинственное исчезновение Соловьева…
По словам лейтенанта Герасимова, бойцы пошли по его следам, нашли труп лысого мужика со сломанной шеей и таинственную кабину лифта, коей воспользоваться никому и в голову не пришло. Несомненно, Соловьев уехал именно на лифте. Тем более, что Пономарев, приехав на нем же и узнав все про Соловьева, оставил в лифте пометочку, полагая, что раз уж Соловьев взял привычку ездить на лифтах, то, пользуясь им в очередной раз, может заметить и его, Пономарева следы. Все это было, конечно, весьма сомнительно, но хоть какая-то надежда оставалась.
Пономарев спустился в мастерскую, выбрал рюкзак и направился было к выходу, но тут странные звуки, доносящиеся из туалета, привлекли его внимание.
Там что-то упало, судя по звукам, очень тяжелое, и раздавались проклятия.
Пономарев подкрался к туалету и резко распахнул дверь, выставив перед собой ножик.
То, что он увидел, заставило его сначала испугаться, потом растеряться, а затем обрадоваться и радостно закричать.
На полу, под грязным зеркалом, в куче осколков от того, что только что было раковиной, ногой в унитазе, сидел Соловьев и высвобождал конечность, отпихиваясь от унитаза прикладом автомата и непрерывно ругаясь.
– Соловьев! – окликнул его Пономарев.
– Пономарев! – отозвался Соловьев. – Наконец-то я попал в знакомое место! А, кстати, куда это я попал?
Через некоторое время друзья принялись делиться пережитым. Пономарев рассказал то, что вы уже знаете, а Соловьев в ответ то, что вы тоже знаете, и еще то, чего вы еще не знаете. То есть, вот что: когда Дженифер подала ему зеркало, Соловьев, естественно, понял, что нужно делать. Однако, он не знал, как именно. В прошлый, он же единственный, раз это случилось совершенно случайно. А получится ли сейчас, он весьма и весьма сомневался. Однако, попробовать стоило.
