Подплыв к кирпичному сооружению, Соловьев нашел на нем несколько выступов и вылез из воды, цепляясь за них сильными протезами. Вода ручьями стекала с его намокших штанов и падала вниз.
Смотритель маяка оказался маленьким сморщенным старичком лет двухсот отроду. Он сидел в своей каморке, ковыряясь допотопным паяльником в чреве некого электронного монстра, напоминающего стиральную машину или что-то в этом роде. Старичок смотрел на Соловьева умными глазами, а с луженого конца его паяльника перпендикулярно потолку медленно тянулась сизая струйка дыма. Сильно пахло канифолью.
– Здравствуйте, – сказал Соловьев.
– Ты сырой, – ответил ему старичок, откладывая паяльник в сторону. – Издалека будешь?
Соловьев пожал плечами – откуда ему знать!
– Из Архангельска, – сказал он, решив, что старичок сам разберется, далеко это или близко.
– Хм, – сказал старичок в ответ и посмотрел на автомат в руках Соловьева.
– Вам известно что-либо об Инкубаторе? – сходу спросил Соловьев, надеясь, что смотритель что-нибудь знает и даст ему нужное направление.
А старичок, между тем, сердито глянул на гостя, а затем – на пространство позади него. И кивнул.
Соловьев хотел обернуться, чтобы посмотреть, что это увидел подозрительный дед у него за спиной, но не успел. Что-то твердое и тяжелое стукнуло вдруг его по голове, и Соловьев, потеряв сознание, рухнул на пол мокрой тряпкой.
Через его распростертое тело перешагнули стройные ноги в обтягивающих джинсах и это было последним, что он увидел…
***
– Доброе утро, Зер Контуфф. Как спалось? – ответила Матушка Дорафеля на приветствие Пономарева. – Или, как я вижу, не спалось вовсе?
Пономарев смутился.
– Понимаете ли, – сказал он. – Все вроде бы хорошо, но мне не ясно, чему радуются те люди, там, внизу. Их нездоровое возбуждение наталкивает меня на самые разные мысли.
– Ты тоже должен радоваться, Зер! – улыбнулась старуха. – Теперь я могу объяснить тебе, поскольку дело уже свершилось.
– Какое дело?
– Очень важное для нашего народа дело!
Дорафеля поднялась со своего ложа и осталась висеть в воздухе, приняв величественную позу. Ее густо разрисованное массивное тело создавало жуткое впечатление.
«Колдунья – это точно!» – решил про себя Пономарев.
– «Зер Контуфф» в переводе с нашего древнего языка означает «Человек, Пришедший Из Зеркала В Определенное Время Для Того, Чтобы Вернуть Племени Естественную Способность К Репродукции», – объяснила она торжественным голосом.
– А что это значит? – поинтересовался Пономарев.
