– Да брось! – воскликнул Полузадов. – Нам и здесь хорошо!
Пономарев вежливо попрощался со всеми, встал и быстро вышел.
Информация, полученная им, заставила его мозги лихорадочно работать. Вот оно! Наконец ему удалось напасть на след этого загадочного Лабиринта! Узнав его тайну, можно покончить раз и навсегда с проклятым Инкубатором, подобно поганому нарыву, возникшим на мирной Архангельской земле. Надо немедленно, думал Пономарев, допросить Соню, пока она что-нибудь помнит про зеркало.
– Наконец-то! – услышал он вдруг звонкий сонин голос. – Сколько можно тебя ждать, обжора!
Девушка отделилась от стайки оживленно беседующих в холле подруг (одна милее другой, разумеется) и легкой походкой подошла к жениху. Подруги мгновенно замолкли и повернули заинтересованные лица к Пономареву.
– Солнце близится к закату, мой дорогой, – сказала она. – Пора в супружеское ложе!
***
Соловьев потрогал гладкую поверхность зеркала ладонью. Ему было смешно, что он чуть было не принял за врага самого себя. Да что там! Принял, и еще как!
Усмехаясь, Соловьев повертел головой в поисках какой-либо двери или другого прохода в этом тупике. Ничего, однако, не было в мрачном коридоре, одним концом упирающимся в зеркало, а другим – в лифтовые двери.
Может вернуться к лифту и попробовать съездить на какой-нибудь другой этаж? Но не может же так быть, чтобы этот коридор существовал просто так, ради одного только зеркала!
Соловьев надавил на стекло посильнее в надежде, что оно откроется, оказавшись замаскированной дверью, но ничего не вышло. Приклад автомата тоже никак не повлиял на зеркало, удивив Соловьева. Тогда отважный герой отчаялся, пнул несколько раз упрямое стекло ногой и устало привалился к нему спиной, чтобы постоять и немного поразмышлять над проблемой. Однако, его спина не встретила никакого сопротивления и Соловьев, потеряв равновесие, упал сквозь неприступное зеркало, не переставая удивляться чудесам…
***
…Соня оказалась очень милой девушкой не только внешне. В общении с ней Пономарев к великому удовольствию обнаружил множество схожих черт характера. Очень быстро легкое отчуждение между ними растаяло, превратившись в очень горячее, все нарастающее чувство взаимной симпатии, переходящее, натурально, в любовь.
После первого поцелуя Пономарев удивился, что знает Соню всего часов десять, а не лет двадцать. И, что удивительно, как точно было угадано Матушкой Дорафелей, если она не врет, их взаимное влечение при встрече. Ему было и невдомек, что на это-то все и было рассчитано умной старухой…
