–О, как вкусно, – прошептал он, – такой вкуснятиной можно питаться всю жизнь!
–Скорее помрешь, или живот свернёт тебя в калач, – услышал кто-то слова мальчика и ответил, – все же, она гнилая… эта картошка.
–Но есть можно! Главное пропечь получше! – посоветовал старик.
–Можно рыть её, пока земля сырая, чуть подсушит, и лопатой не возьмешь! Как камень!
–И с собой не заберешь, эту дрязгу в кармане нести, что ты?!
–Все же, ненадежная еда.
–Могу рассказать, как нас прошлой осенью смотрящий гонял по полям, – предложил сытый мальчик, своим компаньонам. Угли в костре догорали.
–Пойду ещё наберу, а то догорит, – сказал старик, молча поднялся и ушел за хворостом в тощие посадки.
–Рассказывай, все равно здесь ночь коротать, а спать в стогу, нас сколько вон много, тысяча и более. Всем стогов не хватит, придется тесниться, а тесниться – блох больше, ох кусать будут!
–Блохи нам меньшая беда… – подхватил кто-то.
–Так слушайте, – воскликнул радостно сиротка! Слушайте!
Глава 13.
Все хорошее когда-нибудь заканчивается, и не только хорошее – исключительно все.
Утро для мальчика началось в одиноко стоящем стогу сена на поле. Погода стояла ясная, морозная. Сбор урожая закончился, упавшие колоски рассыпались по полю, никто и не думал их собирать – прорастут. Никто, кроме мальчиков, сбившихся в кучу, так было теплее спать. Ночи стояли холодные и влажные, пронизывающие холодом своим через лохмотья до костей. По утрам густой туман, перед зарей, вскоре рассеивался, после подъема солнца и падал росой, на голые ноги беспризорников.
Когда становилось достаточно светло, мальчики выползали из своих нор, из землянок, присыпанных обломленными ветками, из стогов, собирать колоски и упавшее зерно.
Тихо перебирая маленькими ножками километры по полю, стараясь не затоптать ни одного колоска, стараясь не погрузить ни одного маленькое зернышко неудачным нажатием маленьких пальчиков в грязь, набирали небольшие мешочки. Но ночам толкли камнями, и лепили мучные лепешки, которые к утру высыхали, которые служили хлебом для голодных и босых детей.
Так прошла неделя, другая, хлеба становилось все меньше, начались дожди, которые стали смывать колосья с полей, чернозем превращался в трясину.
Однажды утром, под дождь, мальчики собирали особенно большие колоски, которые плавали в лужах у полей, там где тянулась колея от телег.
–Прячься! – крикнул кто-то сзади, – прячься! – беспризорники кинулись в рассыпную, кто-то удрал в посадки, кто-то кинулся полем, через непролазную грязь.
