Любовь моя до пят той девушке поклон отвесит.
А хочешь, для тебя на всё пойду?
Такую где ещё найду?
А хочешь, для тебя весь мир я обойду?
А хочешь, для тебя сокровища найду?
Я в космос полечу, на Эверест взойду,
Тебя с собой – лишь дай мне знак – я заберу!
Но если хочешь только, несомненно;
Твоё желание учту я непременно!
И если я достал тебя, скажи мне сразу «Нет!»,
И я приму такой ответ.
Да, пусть я не скромный, но поверь:
Так просто ли стучу я в сердце твоя дверь?
Пусть и неграмотный я зверь!
Но я любить умею сильно, в то поверь!
Удовлетворив самого себя своим мастерством поэтизировать на ходу, Тальвер взял за руку красну девицу и повлёк за собой. Та искренне, радушно улыбалась.
И тут космический поэт остановился. Ему в голову пришла прекрасная идея.
– Кириокас и Айван? – Обратился он к седовласому старцу, надеясь, что тот знает тех героев, что первыми встретили Его Небесное Величество.
– Кириокасеайван? – Переспросил дед и тут понял, о ком, а не о чём речь. – А, Кириокас и Айван! Мой господин желает видеть их?
Тальвер указал пальцем в пол, дескать, пусть придут сюда и предстанут пред его глазами.
– О, мой повелитель, ваше желание будет исполнено! Разрешите нам идти?
Тальвер кивнул головой и помахал рукой вслед двум вельможам, тем самым дав им знак обоим отправляться. Красавицам же жестами предложил располагаться поудобнее в своих апартаментах. После чего избранницу с необычным цветом глаз увёл с собой.
Стоит полагать, прекрасная девица была польщена таким вниманием со стороны самого знаменитого и всеми восхваляемого человека в одном из первых на тот момент на Земле городов.
Тальвер привёл новую подругу в свои покои и, усадив, начал с нею беседовать.
– Фетиль, верно? – Уточнил он, и та утвердительно слегка склонила голову. – Знаешь, Фетиль, у меня ведь… впрочем, это не так важно. Вообще, жизнь моя на моей планете сталась не самая завидная. Совсем иная, нежели здесь. Но и тут почему-то я чувствую какой-то странный подвох… с чего бы это? Но, стоит сказать, я весьма польщён тем, как жители сего города обошлись со мной, будто с каким-то важным и значимым. А так, у себя на родине я совсем не чувствовал себя таковым.
У Тальвера словно груз спал с его атлетической внешности выи, так ему оказалось легко и непринужденно высказаться этой красавице, что смотрела на него понимающими глазами и не задавала никаких лишних вопросов. Самое удивительное для мужчины в сей ситуации было то, что сидящее перед ним прелестные существо ни слова не понимало из наречия Тальвера, но в глазах её читалась большая, неподдельная, внимающая искренность. Любовь не просто чувство. И Тальвер это понимал, но не мог принять то, что знал и в чём имел убеждения. Ведь когда-то он сильно ранился…
