Что ж, свобода мысли и свобода слова – это то, что пропагандировалось в современном мире Онимбии. Поэтому Тальвер, беря от того испорченного общества, в котором он жил, хоть что-то хорошее, никогда не связывал себя чужими мнениями, а особенно не боялся задевать чьи-то ЧУВСТВА, ничем не обоснованные. Какое благо, что и на этот счёт космонавт имел полную волю не заморачиваться. Прохладный ночной воздух обволакивал лицо космического рыцаря, и всё нутро бойца преисполнялось гармонией и спокойствием. Столь дивного мира попадан давно не ощущал в своей душе. Насколько порой парадоксален этот мир! Стоит ему прийти, как человек ощущает себя и способнее на какие бы то ни было дела и свершения, и свободнее для самовыражения, для творчества. Но с другой стороны вместе с этим миром приходит и понимание ответственности. Нет, тут речь не идет о банальных вещах, связанных с определённой профессией или деятельностью, с чем в основном связывалось это слово в умах онимбийцев, среди которых довольно долго пребывал Тальвер. Вопрос в данной ситуации совсем в другом. Это вопрос об отношении к жизни и к предначертанной судьбе. Конечно, человек сам вершит свою судьбу. И всё же если он согласится с её волей, то эту самую вершимую судьбу сделает идеальной и неповторимой. Тут и кроется ответственность. Человек, относящийся безответственно к своему предназначению, в конечном итоге ничего не получит, и выше упомянутого мира, что приходит часто лишь с осознанием правильности выполнения определённой миссии или же просто некоторого нелегкого задания. Тальвер совершил многое из того, что должен был исполнить на сказочной планете Земля. Но путь героя ещё не завершён.
Столь потрясающий полёт на величавой, прелестной царице потухшего вулкана освежил мысли Тальвера и освободил в его душе место для прекрасных мечтаний и вожделений. Странно, но теперешнему землянину уже пришла охота снова стать тем молодым и бравым онимбийцем, как мог видеть себя мужчина в картинах своего прошлого, рассматриваемых как бы сквозь мутное стекло. Что удивительно, но в память попадана проникли те воспоминания, что некогда уже закрылись для внутреннего взора Тальвера; те воспоминания, к коим некогда уж прекратился доступ мыслям и надеждам. И теперь, пересмотренные с совсем иной стороны, где имелось радушное приглашение светлому, доброму, приятному и незабываемому, эти переживания, связанные с не таким уж негативным опытом, представились их хозяину очень значимыми и особенными, и действительно важными. Такой перемене собственных взглядов на те и другие события Тальвер неслабо удивился. Так ему сие впечатление показалось нереальным и совершенно новым.
