Официант поднёс бокалы с шампанским. Надя пригубила и отставила. Алкоголь был лишним. Она и без него чувствовала себя опьянённой, свободной и бесконечно красивой. Всё в её власти.
Сегодня она королева бала.
Поднявшись на второй этаж, они обнаружили картины, развешенные хаотично по внутреннему пространству. Полотна разных размеров, с однотипным буйством красок, были подсвечены с потолка мини-прожекторами.
Музыка здесь была громче, но не мешала слышать друг друга. У дальней стены тускло освещалась барная стойка. Людей почти не было, только две пары гостей по разным сторонам зала и официанты. Гостьи были одеты, как Надя, в белоснежные платья и оживлённо беседовали со спутниками в чёрных смокингах. Несмотря на значительное опоздание, они с Виталиком приехали одними из первых.
Впрочем, ей это было абсолютно всё равно.
– Надюша, добрый вечер, рада тебя видеть.
Не замечая Виталика, словно он был пустым местом, её приветствовала женщина в алом платье с такими же алыми волосами. Она прикоснулась губами к губам Надежды. Виталика не задело ни игнорирование, ни поцелуй. Сам он, кажется, не видел никого, кроме жены.
– Анна Владимировна?
Надя не задумалась ни на секунду, откуда знает имя хозяйки.
– Крем – просто чудо! Чудо какое-то! Как долго длится эффект?
– Эффект, Наденька, накопительный. Пробника только на сегодня хватит.
– А какой нужен курс? Я готова заказать.
– Отдыхайте пока. Выбирай картину. Аукцион начнётся примерно через час. Сегодня все немного запаздывают, – ответила Босоркан, погладив Надю по голому плечу.
Оставив Петровых, она направилась к следующей паре, поцеловала в губы очередную гостью в белоснежном платье, но переключила внимание на Ивана Ивановича, только что вошедшего в зал.
Как и все мужчины сегодня, он был в смокинге, но его костюм отливал изумрудным бархатом. Рыжая бородка под эспаньолку была аккуратно пострижена и приглажена. На голове, правда, царил привычный бардак.
– Её нет, – констатировала Анна Владимировна.
– Вижу.
– Ты сказал, она придет, – упрекнула хозяйка.
– Да.
Босоркан сверкнула изумрудами глаз, развернулась и направилась к вновь прибывшим гостям.
Зал постепенно наполнялся парами, образующими чёрно-белую массу. Мужчины с дорогами часами на запястьях, высокие и низкие, толстые и худые, лысые и ещё не лишившиеся шевелюры, все не моложе сорока, вели от одной картины к другой своих дам в белых, словно свадебных, платьях.
Каждой паре Босоркан уделяла внимание, не каждую женщину целовала.
