Мои мужчины приехали одни из первых, предвкушая брачную ночь. Я нервничала, боялась сделать что-нибудь не так, и не получить благословения от богов. С трудом проглотив ужин, отправилась переодеваться в свою комнату.
Чёрное платье, дань густой ночи, поблескивало россыпью камней, образующих клановый узор. Оно мягко струилось по обнажённой коже, стекая сверкающим водопадом к полу. Тонкий поясок, единственное, что удерживало его, и каждый шаг сексуально оголял ноги. Высокая причёска, открывающая шею, три капельки духов, оставляющих фруктовый шлейф.
Я ступала босиком, идя на встречу женихам, стоящим в набедренных повязках под Тамилой, деревом невест. Оно всегда расцветало в полнолуние, даря сладкий аромат сиреневых цветов. Гунтар вышел вперёд и нежно поцеловал в губы. Как старший круга, он надел на меня брачный кристалл, слегка скользнув рукой по груди. Его взгляд обещал многое, моё сердце сделало кульбит, желая получить многое. На сакилат мы пошли одни, оставив гостей праздновать за нас.
Гладкие, чёрные камни, обступившие застывшими стражниками церемониальную плиту. Уже много веков ганзалеонцы идут сюда за благословением богов. Браки, долгожданные зачатия, принесение жертв. Эта плита впитала столько крови, соков любви, слёз, что её энергия клубилась белой дымкой, утяжеляя воздух вокруг.
Жирная луна, нависшая в центре, единственный свидетель страсти, отдаваемый в сакилат. Она сочилась масляным светом, прорезая душный туман. Стоило вступить на церемониальную плиту, как тут же полилась мелодия любви. Никто не знал откуда она бралась. Природа сама регулировала потоки ветра, переливчатый шелест листьев, звонкую капель, сплетая всё в утончённые звуки, накрываемые брачующихся над плитой.
Брачный танец, служащий прелюдией, дарящий первые касания, перерастающий в страсть. Именно страсть оживляет камни, питает энергией, разжигает огонь. Здесь и сейчас мы дарим себя без остатка, получая вечную жизнь.
Гунтар обнял меня за талию, приподнял и закружил, прогибая и оставляя жгучие поцелуи на шеи. Я обхватила его ногами, шевельнула бёдрами, скользнув по твёрдому от желания члену. Мужчины избавились от набедренных повязок, представ передо мной во всей красе. Мышцы на ягодицах переливались от каждого движения в свете луны, а большие стволы покачивались в полной готовности замкнуть круг.
Они передавали меня друг другу, кружа, жадно лаская руками. Наши тела сплетались в танце страсти, шумное дыхание разрывало природную трель, а воздух искрился, накаляя чёрные камни. Развязанный поясок больше не держал платье, и я первый раз стояла перед мужчинами обнажённой. Поначалу смутилась, но пожирающие взгляды, потемневшие от голода глаза, стёрли стыд и неудобство, сделали смелее.
