– Это слишком не справедливо по отношению к слонам.
– Эй, вообще-то обидно было, для человека, которому ты спасла жизнь.
– Действительно, что-то я перегнул, прости.
– Ты издеваешься? Если бы я не выглядела так сногсшибательно, то я бы, возможно, и обиделась. А так, я тебя прощаю.
– Вот же стерва. Я тут покраснел от сожаления, а она, видите ли, сногсшибательно выглядит. А ну-ка позвольте пройти со мной, мисс. Боюсь признаться, что вынужден откормить вашу тушу.
– Боже, это самое романтичное предложение сходить поесть за всю мою жизнь.
– Потому что единственное?
– Сейчас доиграешься и эта туша, как ты выразился, сломает тебе коленную чашку.
– Все-все, прекращаю.
– Вот это уже признаки присутствия разума в твоей черепушечке. Ладно, прыгай в тачку, я знаю, где здесь отлично кормят.
– Я и не сомневался, что ты спец по таким местам.
Только Рик заулыбался, как ему в голень прилетел очень неприятный удар ногой от Милы. По ее удару стало понятно, что у нее есть опыт в единоборствах. Но своей цели она достигла – ухмылка резко сменилась на страдание.
– Аув, где ты научилась так профессионально бить? Как же больно, черт.
– А я ведь предупреждала, мистер любитель поиздеваться над милой, хрупкой девочкой.
– Да, но ты ведь и вправду, такая хрупкая, а теперь я уже думаю, что единственное хрупкое здесь – моя голень.
– Ну ладно, прости меня, Рик. Ужин за мой счет.
– Ой, да брось, Мила…я.
– Кстати, мое полное имя – Милана.
– Ух ты, оно правда, очень красиво, и идеально тебе подходит. А мое полное имя – Рик.
– Дурачок. Очень милый дурачок. Все, запрыгивай, Рик, лучше тебе не видеть меня голодной.
Поездка прошла в тишине, за исключением неоднозначного музыкального плейлиста Милы, игравший на слабой громкости всю дорогу. Почти ничего из этого Рик не слышал, но доставляло ему чистое эстетическое удовольствие. Он наблюдал за пролетающими за окном огнями домов, улиц, за людьми, каждый из которых был занят чем-то своим. Его затянула мысль, что все они уникальны. Однако это всех и объединять. Это единственное наверняка общее у всех людей – их уникальность. Эта парадоксальность показалась ему весьма удивительной. Даже контингент людей, устремленный в желании быть оригинальным, объединяется в один класс, что уже не делает их особенными.
– Стараются отличаться друг от друга, сами не подозревая, что тем самым лишаются последних отличий.
– Что?
– Да нет, просто мысли вслух.
– Нет. Что ты сказал?
– Ну, все вокруг стараются друг от друга отличаться, но сами того не подозревая, лишаются последних отличий.
