Девушка вошла в гостиную и сразу увидела мать. Женщина сразу же оказалась около девушки и крепко обняла её. Но не прошло и пары секунд, как она отвесила дочери подзатыльник.
– Ай, за что?! – возмущённо вскрикнула Элис, посмотрев на родителей.
Мать отстранилась от дочери и взяла под локоть мужа.
– А сама не догадываешься? Мы так волновались! У меня нет слов, Элис Конорс! Ты совершенно разочаровала нас с отцом! Стыд! Ты под домашним арестом на три недели, – нахмурившись, проговорила женщина.
– Ах…?! Да за что? На три недели? Ты серьёзно? За то, что одну ночь провела не дома, на три недели?! Я выпила всего два бокала пунша! И у меня даже голова не болит. Я не танцевала, не целовалась с мальчиками и о, не поверите, даже сохранила девственность! Знаете, я даже думаю, что вы тоже не ночевали дома в моём возрасте! – закончила кричать Элис, гневно смотря на родителей.
Мужчина стоял с каменным лицом, а мать резко отвесила дочери звонкую затрещину. Элис схватилась за щеку, всхлипнув от боли и обиды, и с шоком уставилась на мать.
Женщина задрожала, посмотрев на свою руку и дочь, и из её глаз брызнули слёзы. Она потянулась к дочери, почти рыдая:
– Прости меня, доченька, я… я…. Я не хотела тебя ударить…!
Но Элис вырвалась из объятий матери и убежала вверх по лестнице, в свою комнату.
Женщина растерянно посмотрела на мужа. Мужчина прижал жену к себе, поглаживая её по спине.
– Ты не виновата. Правильно, что ты её ударила, по другому им в оставшиеся мозги не вбить ничего, – успокаивал жену муж, – ты не расстраивайся, она поплачет чуток и сама придёт прощение просить. Ты же знаешь нашу дочь, она не глупая, чувство совести у неё есть. Будь уверена, она знает, что на самом деле виновата она.
Элис забежала в свою комнату, громко хлопнув дверью. Спящий на коврике Валли испуганно поднял голову, прижав уши к голове. Девушка с разбегу плюхнулась на кровать и уткнулась в подушку. Она запомнит тот момент, когда мама, любимая, всегда поддерживающая и понимающая женщина, ударила её по щеке. Хоть девушка и понимала, что сама виновата, и её терзала совесть, из-за того, что накричала на родителей, но девушка не ожидала затрещины. От родной матери! Она никогда, сколько помнила себя Элис, не била свою девочку. Элис очень хотела прибежать обратно в гостиную, где наверняка сейчас плакала мама, молить о прощении, сказать, что не хотела кричать на них, что ей очень жаль, и что она готова и согласна быть под домашним арестом хоть на месяц…! Но пылающая красным огнём щека не давала этого сделать. Из глаз девушки текли слёзы обиды, боли и стыда…
