– Ещё не вечер, – пробормотала я.
Жаль было, что не привыкнешь, как следует, к новой форме, это кажется, что мы тут, стоило Златомиру нас оставить, кинулись перья чистить, ладно, чешую, не суть. А между прочим, нахождение на таком серьёзном Слое Хаоса, да ещё в драконьей ипостаси – настоящее сокровище для нашего магического становления.
Я всей своей сутью ощущала, как становлюсь шире, сильнее, глубже, как открываю вместилище для новой, неведанной доселе магии! Новая, непонятная, неведомая сила, но как же она была вовремя! Как же нужна была, нужна именно сейчас!
И в этот момент, когда Тим сказал, что мой рог заискрил, я ведь что-то почувствовала, неуловимое такое, но очень, очень родное… будто Ломтик облизал и потёрся о макушку мордочкой, но мой нежный малыш наворачивал круги вместе с Йолой вокруг улюлюкающего и делающего соулам «козу» Бонсайми. Дракошки были в полном восторге от такой разительной перемены в нашей с Тиму магической силе.
– Нет, – покачала я головой. – Не могу… Как будто вот-вот уловлю что-то важное, но слишком много отвлекающих факторов. И собственное состояние… как бы так выразиться поёмче и покрасноречивее… Полная отчебученность!
– У меня то же самое, – признался Тиму. – Всё как будто упускаю что-то важное из внимания… Но Златомир же говорил, что у тебя скоро ещё стихиалий вылупится, я о них только читал прежде, это по принципу соула – части нашей души – часть нашей магии. Некая стихийная сила, которую ты сама сможешь контролировать силой своей ясности. У меня же сейчас все силы уходят на поддержание драконьей формы. И знаешь, что? Мне это нравится. Я готов к новым свершениям, готов к трудностям. Лишь бы ты была рядом, сердце моё, моё восхитительное снежно-ледяное чудо…
Глумливый гогот Привратника ощутимо пошатнул воцарившуюся идиллию.
– Вы тут ещё брачное ложе разделите! – Приговаривал сквозь смех Бонсайми. – Не, прав Ёжин, адепты Морте уже не те, не те. Нет, ну вот ведь наглость! Поцелуйтесь, давайте, не стесняйтесь, всё для вас! Эй! Эээээй! Вы чё, серьёзно? Не, ну совесть-то надо иметь!!!
Мы с тёмным снова переглядываемся и понимаем – Бонсайми прав. Не по части брачного ложа или поцелуев там. Просто спешить надо.
Нельзя позволить Гулльвейг осушить Морте. Нельзя.
Разбежавшись, мы оторвались от земли и взмыли к золоченному куполу Седьмого Слоя Хаоса. Бонсайми засвистел, заулюлюкал нам вслед. За нами он просто не успел. Куда там Привратнику за драконами.
