Уже появляются новости об ограблениях, люди хотят режима чрезвычайной ситуации. Мол самоизоляция – это геноцид народа. Работать не дают, но деньги не платят. Можно много дискутировать на эту тему. Я считаю все правильно. У нас полстраны не платит налогов, получают заработные платы в конвертах, но теперь хотят, чтоб государство, которое они так успешно «нагибали» не нагибало их. В нашей стране не будет хорошо, пока не будет взаимоуважения и взаимной ответственности друг перед другом. Люди! Опомнитесь! Посмотрите на себя, вспомните свои поступки за последний месяц? Даже если ты хороший, таких как ты один из пяти. Но я боюсь, ты себе либо врешь, либо льстишь.
Боюсь, после этих слов, большинство откажется читать дальше.
Мой брат постоянно меня спрашивает, как относится к новым «выходкам» государства. Хочет знать мое мнение. Я не хочу спорить. Почти каждый день я говорю по видеосвязи с родителями, это здорово, это очередной плюс самоизоляции.
Я думаю короновирус – это новый вдох планеты, чтобы еще продержаться какое-то время.
27 января 2016 года. Я выходил со студии. Пятница, вечер. Весь день я провозился со осветительными приборами. Сортировал их по стеллажам, перематывал провода, проверял, все ли исправно работают. Да, за это мне и платили в основном.
На улице было не очень холодно, шел снег. Я решил прогуляться. Брел по улице, смотрел, как снег падает сквозь свет от уличных фонарей. На встречу мне попадались пары, родители с детьми. В сквере, через который я любил проходить, бегали школьники. В наушниках у меня играли песни Roxette.
Тут мне пришло сообщение. «Привет! Что делаешь?». Оно было от Амелии. Я уже неделю думал о ней, мы с ней переписывались в роде «Привет – как дела? – хорошо – у тебя как? – как работа? – чем любишь заниматься?» и все в таком духе.
Наверное, она думала, я идиот или трус, раз не могу ее нормально пригласить куда-нибудь. По крайней мере, так думал я сам. Мне казалось, я слишком прост для нее. Я не мог ей ничего дать. Вокруг столько классных парней, а у меня даже машины нет. Такие мысли преследуют многих молодых ребят, как мне кажется. И эти мысли, как оказалось после, ошибочны.
Амелия сразу захватила власть в моей голове, ни одна мысль не могла противостоять воспоминаниям о вечере 21 января. Все последующие дни я представлял, как мы гуляем, как я ее обнимаю, как мы сидим у меня дома, как едем на море на нашей будущей машине. Я представлял, что мы уже женаты, семья. Эх, слава Богу, Амелия не знает, чего я там только не напредставлял.
