– Ой…, спасибо… Не надо было так волноваться…, – смущенно говорил друг.
Но это не остановило радостных эмоций. Виной всему сегодняшняя ночь, что дала энергию и новые эмоции.
– Я форму принес, боевую, – усмирив и посадив меня на кровать, сказал Арн и протянул громоздкий сверток.
Не успев развернуть подарок, Эйлерт кинул встревоженный взгляд на фоторамку.
– Быстро спрячь фото! – нервно приказал Эйлерт, отпрянув от кровати.
Я озадаченно посмотрела на друга, не понимая, что так напугало.
– Зачем? – спросила я.
– Если Джуна увидит, то…, – почти поседев, сказал Арн.
Пожав плечами, взяла фото и понесла к шкафу.
Но возле гардероба стоял Сантери, облокотившись о дверной косяк. Парень смотрел невозмутимым взглядом на пол.
– Что я не должен увидеть? – равнодушным тоном произнес хозяин.
Эйлерт с ужасом посмотрел на друга. Тогда Джуна перевел взгляд на рамку, что я держала в руках, и выхватил фото. Сначала лицо Сантери ничего не выражало, но затем появилось столько боли, гнева, злости и безнадежности, что я села на кровать. Казалось, что сейчас из глаз лорда пойдут слезы. Но почему вселенская грусть появилась от взгляда на изображение?
– Откуда взяла? – грустным и неживым голосом спросил Джуна и все еще смотрел на фото.
Я замешкалась, но потом рассказала, что из-под кровати вытащила, убирая чемодан.
Ничего не ответив, Сантери удалился из моей комнаты, вызвал лифт, спустился вниз.
– Что это было? – спросила взволновано я.
– Эта девушка – Агата Мадлен – возлюбленная Джуны, а также бывший страж Синей Звезды. Моя напарница, – сказал грузно Арн, опустив голову.
Возлюбленная? Тогда понятно, почему Сантери отталкивает меня. Наверное, думал, что девушка ревновать будет.
– Агата – русская с французскими корнями. Пятнадцать лет назад, или десять, со счету сбился, Мадлен отправилась на поиски настоящих родителей. Ведь девушка росла в приемной семье. И не сказав Джуне ни слова, исчезла. Через год нашли тело Агаты, истерзанное суккубами. С тех пор Джуна не может отойти от стресса, как бы мы не пытались помочь или отвлечь парня. До смерти возлюбленной, Сантери был другим: улыбался постоянно, шутил, общался с ребятами… Но после, замкнулся в себе, – продолжил Эйлерт.
Последнее резало слух. Неужели, я так сильно ранила хозяина, когда тот увидел фото? Теперь все встало на места. От таких новостей желание помочь вновь проснулось, но с еще большей силой. Но как? Если человек никого не допускает к себе.
– Нужно извиниться, – промямлила я, направляясь к выходу. Но Арн поймал за руку и покачал головой.
