Анастасия и сама не понимала, что с ней происходит. Казалось бы, самая ее заветная, несбыточная мечта сбылась. Да с такой грудью она же будет первой красоткой на районе. Что там на районе? Она такого мужика теперь захомутать может, что девки от зависти лопнут. А сама, между тем, третий день протирает попой диван, поедая овсяное печенье, запивая его сладкой газировкой из баночки с надписью «Амброзия» и бесцельно пялясь в телевизор. Сколько можно! Пусть все ею восхищаются! Настя решительно смяла пустую банку и, оставив на диване кучу крошек (мать снова будет орать), пошла одеваться. Она всем им покажет!
***
«Куприянова Людмила Марковна?» – рявкнула трубка домофона. – «Доставка. Какой этаж?»
Грубый голос сказал и что-то еще, но она не расслышала. Сердце ёкнуло и ушло в пятки в предчувствии недоброго. Два давешних работяги ввалились в дверь, и пока один из них задержался на минутку в прихожей, суя под нос Людмиле какие-то бумаги, второй по-хозяйски проследовал в ванную комнату.
«Вы меня слышите? Гражданка Куприянова?» – привлек к себе внимание первый. – «Ошибочная доставка, говорю, произошла. Где коробка от машинки?»
«На мусорке, разумеется,» – машинально ответила Люся, не сразу осознав смысл услышанного, и тут же всполошилась. – «Как это ошибочная? Позвольте, у меня и документы есть.» И ринулась к ящику в стенке, где хранила документы. В то время как мужики уже выдвинули машинку вперед и откручивали что-то сзади. Бумаги, как на грех, не находились. А ведь лежали сверху, в прозрачном файлике, точно помнила она. Ну что ты будешь делать? Как сквозь землю провалились!
Людмила Марковна металась между ящиком с документами и рабочими, решительно и беспощадно выволакивающими машинку в коридор, что-то заискивающе лепетала, хотя это было ей вовсе не свойственно. Люся вела бы себя иначе, будучи полностью уверенной в своей правоте. Но в том то и штука, что уверенности этой у нее не было. Она тащилась по пятам за рабочими, шлепая домашними тапочками по грязной подъездной лестнице, а потом и по заплеванному асфальту во дворе. Люся уже перестала хватать суровых, как усатые моржи, мужиков за руки, просто зло наблюдала за происходящим. Злилась Людмила Марковна, конечно, не на работяг. Дымилась паром она на непутевого мужа. Попадись ей в эту минуту Васька, свернула бы шею, как куренку, не задумываясь. Но мужа хранили неведомые боги.
Зато под руку попалась какая-то расфуфыренная с утра пораньше девица: в короткой, жесткой джинсовой юбчонке, черной маечке на двух тонких бретельках и на метровых каблучищах. Людмила Марковна глянула на нее с такой ненавистью, что вертихвостку тряхануло вбок будто от удара. Но она тут же вскинула нос и гордо процокала мимо, нарочито покачивая бедрами и шепча сквозь зубы: «Старая, жирная корова! Смотри не лопни от зависти!»
