Онна сидела, окаменев, и смотрела на брата. Боро почувствовал, как ей было тяжело. По мере рассказа Варго, она бледнела и закрывала глаза, а под конец до крови искусала себе губы. Но, ни одна слезинка не скатилась из глаз этой мужественной женщины.
– Мы могли еще пять лет назад покончить с Маором, если бы Тавер поведал нам тайну Источника Вся. Но он оказался предателем. И мне горько осознавать, сколько людей и магов погибло по его вине! Я требую развоплощения предателя.
Варго сел, опустив голову, помолчал немного и чуть слышно проговорил:
– Прости, Онна.
Срывающимся голосом, поднимаясь, Онна произнесла:
– Мы можем услышать хоть что-нибудь от моего брата? Пусть его приведут в чувство.
Кан понял руку, растворяя сферу отрицания.
– Говори, – громко произнесла Онна.
Тавер обводил взглядом присутствующих и понимал, его не пощадят. Но не использовать свой последний шанс он не мог.
– Простите меня, я был вынужден так поступать. В Оуфиле на меня надавили, и я испугался. Пощадите, и я исправлю все, что в моих силах. Онна, верь мне! Ведь роднее никого у нас нет! Я тебя люблю! Да, я оступился, сознаю, и очень скорблю о тех людях, которые безвинно погибли по моей вине. Но впредь, я обещаю, вы не пожалеете, что поверили мне!
Онна опустила глаза, повернулась к Кану и попросила:
– Кан, пожалуйста, дай ему шанс.
Варго взъярился:
– О чем ты говоришь? Какой шанс? Он готовился долго, чтобы попасть к нам! Он не просто оступился, он шпион Маора! Неужели тебе это ни о чем не говорит?
Кан встал, протянул руку к Таверу и произнес:
– Я даю тебе шанс, говори правду!
Онна с ужасом посмотрела на Кана и упала на стул, закрывая глаза. Тавер открыл рот, и из него понеслось отборное ругательство в адрес всех сидящих здесь магов. Он изрыгал проклятия на Кана, на Варго, ненавидя всех и каждого. Из глаз текли слезы, но рот продолжал говорить. Тавер выдал все, что планировалось сделать с заговорщиками. Рассказал, что передавал связным о деятельности свободных магов, о том, где они живут и что умеют. Попеременно ругая всех и вся. Под конец Тавер посмотрел умаляющее на свою сестру и выдал:
– Как я ненавидел тебя! Все досталось тебе! И сила, и родительское наследство, а меня просто отправили в интернат! Я сам пробивал себе дорогу в жизни! Ты ничем не помогала мне. Так неужели ты думала, что когда мне подвернулся случай тебе отомстить, я не воспользовался бы им?
Кан сделал связывающий жест рукой, и Тавер снова впал в стазис. С это время кто-то охнул, и все засуетились. Онна лежала на полу без чувств.
