Эти глаза были точно такие же, как у королевы призраков — темные и соблазнительные!
Пока Мо Фань был погружен в картину смерти, древний император повернулся и окинул холодным взглядом королеву призраков.
Только сейчас королева призраков поняла, что не может применить свои методы соблазнения к Мо Фаню, даже несмотря на то, что парень был очень слаб…
— Эх, жалко. Если бы я была живая, то исцелила бы тебя. Мои целительные способности в те годы были выдающимися, — улыбаясь, сказала королева призраков Мо Фаню, поменяв свое поведение.
Душевное состояние Мо Фаня было тут же восстановлено, хотя страх все еще не отпускал его.
Душа — это слабое место Мо Фаня. Королева призраков была даже опаснее скорпионовидной горгоны!
Хотя тот факт, что она обладала человеческой речью, не был чем-то удивительным — все призраки сохраняли эту способность после смерти.
* * *
Армия загробного мира была сломлена, повсюду валялись останки существ. Нежданно негаданно, безбрежное море скелетонов перешло обвалившуюся великую стену.
С северной стороны от стены была равнина, на которой сосредоточилась армия загробного мира. После того, как монстры страны призраков перебили большое количество существ загробного мира, этим существам больше не хотелось гнаться за человеческим дыханием. Армия загробного мира начала собираться вместе, располагаясь на боевых позициях. Они превратили пирамиду Хеопса в свой лагерь, а равнину в место боя!
Переступив обломки Великой стены, древний император остановился.
Сначала он взглянул на запад, взгляд его достиг начала стены. Затем император взглянул на восток, он увидел крепость Шэньму. Это был конец участка Великой стены, ему было очень жалко, что древний оборонительный рубеж был растоптан и разрушен.
— Мое произведение искусства было испорчено вами! Вы так и не научились правильно пользоваться реликвиями! — презрительно сказал древний император.
С этими словами древний император выразил презрение людям. Но после этого он больше не вспоминал о былом, перешагнув великую стену, император направился в сторону пирамиды Хеопса.
В душе Мо Фань сомневался, не понимая, какой смысл вложил в свои слова император. Разве у великой стены было какое-то другое назначение???
Кроме того, он назвал древнюю великую стену своим произведением искусства. Все-таки, кто находился внутри кирасы? Древний император или Чжан Кон? Этого Мо Фань не мог понять…
А что, если оба существуют одновременно. Что, если Чжан Кон не погиб в кирасе древнего императора, в то же время, в нем сидит императорская душа. Поэтому воспоминания и мысли императора он выдает за свои?
