– Откуда ты знаешь? – в его голосе чувствовалась сталь, мне не очень было приятно слышать такой тон в его голосе. И поэтому ответила также.
– Уже давно, как год назад, потому что случайно услышала твой разговор с матерью на кухне о том, что нужно убить моего прошлого друга Джеймса, – хлюпнула носом, но продолжала сидеть на полу, совсем не смотря отцу в глаза, – Сначала я не поняла, думала, шутки шутите или, может, вы не серьёзно, но затем пошли убийства всех тех юношей, с которыми я общалась и тогда многое поняла: нужно молчать, не приближая к себе мужчин, чтобы никто из них не пострадал из-за меня, – встала, посмотрев отцу прямо в глаза. – Теперь скажи, в этом есть моя вина? – громко спросила, он мне в ответ, покачал головой, но и промолчал. – А я чувствовала вину за этими людьми, чувствовала и задумывалась о самоубийстве, носила эту вину на своих плечах, которая была слишком тяжела, хотела сказать вам про Хилари, во всём признаться, надеясь, что вы больше такого не повторите, а в итоге что? – и из моих глаз снова брызнули солёные капли, но их совсем не контролировала, – В итоге вы даже не изменились, ни насколько!
И в комнате настала напряжённая тишина, только было слышно, как тикают часы, словно намекая на то, чтобы мы прекратили эту тишину – она же продолжала буйствовать, в тихом хаосе.
Это была не счастливая семья, то счастье давно осталось в прошлом, ему на замену поставили лишь бесчувственность. Спросив отца, будет ли он убит, тот ответил, как будто и не задумывался о своем решении.
– Да.
И направился к телефону, лежавшему на полу. Снова закричала на него, повторяя, что он совсем не изменился и делает не правильно, по отношению к ней. Моё состояние подходило к истерике, думаю, мне можно было уже психушку вызывать, так как успокоить себя никак не могла, ведь он наймёт убийцу и Лари просто не станет, словно его и не было. Я ещё никогда никого не любила так сильно, как его. И только его.
– Что я должна сделать, чтобы он остался жив? – пошла я на крайние меры. Эмоции так и бурлили внутри, гормоны счастья давно понизилась до нуля. Ждать его ответ было невыносимо, вероятно, время остановилось и, из-за своей гордости, не хотело идти вперёд.
– Ты оборвешь с ним все связи и не будешь видеться, зная тебя, ты вроде должна была гулять с ним после работы, твои придуманные отговорки тоже проверил, так что, только этот вариант и никакой больше, а если встретишь его где-нибудь – вести себя эгоистично, – повёл плечами, положив телефон на поверхность стола, но не убрав от него ладони, дожидаясь моего согласия.
