Он подавил вздох, слабо улыбнулся. Что ж, в его жизни столь сладкие моменты случаются все реже. Любовная лирика давно наскучила, интимные развлечения, по сути, тоже… неплохо, когда у тебя есть женщина, но не более того. Интрига исчезла, а романтика… была ли она вообще? Роберт и в былые времена не признавал сентиментальности.
Но эта ночь… и Карла… что-то изменилось. Красноволосая воспитанница Грегори сумела его удивить, задеть за живое. Сначала играла роль внимательной слушательницы, задающей верные вопросы… потом заявила, что он – просто человек. А теперь вот обрушила на него свой бешеный темперамент. Богиня контрастов.
Роберт мрачно усмехнулся, покосившись на саму “богиню”: она дремала, прижавшись к нему и используя его плечо как подушку. Локоны неуемной красно-золотой копной рассыпались по ковру, отражая первые солнечные лучи, робко заглядывающие в комнату. Им овладело желание запустить пальцы в роскошную огненную гриву и вновь ощутить ее прохладную шелковистость… ночью он не единожды это делал, и Карла нисколько не протестовала.
Они занимались любовью прямо здесь, на полу. Ни одному из них не пришло в голову переместиться на удобную мягкую постель. И уснули тоже здесь… не удосужившись одеться или хотя бы взять подушку или одеяло. Вернее, спала она, а он, Роберт, сторожил ее сон. Ему не хотелось поддаваться усталости. Только не сейчас… сначала нужно разобраться в себе, в своих чувствах… достаточно разноречивых.
С одной стороны, он был покорен страстностью молоденькой любовницы – страстностью и, как ни странно, податливостью, готовностью следовать его желанию. Она была не лишена фантазии и умела экспериментировать. Роберт не терпел скуки в любовных утехах, и скромницы были не в его вкусе. А Карла скромницей явно не была… как не была и девственницей (уж в этом он убедился).
Кто превратил ее в настоящую женщину (во всех смыслах слова)? Кто обучил ее разным фокусам, кто сделал довольно опытной в любовных делах? Только Грегори, больше некому (по крайней мере, Роберт надеялся, что иных мужчин в жизни Карлы не было). И если так… значит, воспитанницу и ее покровителя связывали отношения более тесные, чем хотелось бы верить… и это оставляло чувство горечи.
Роберт вздохнул, снова покосился на прижавшуюся к нему Карлу… она все еще спала, иногда сладко вздыхая и улыбаясь… и сейчас очень походила на юную девочку: любые следы возраста, если они и были, стерлись с ее нежного лица. И не поверить, что эти младенчески пухлые губы пару часов назад алчно припадали к его телу, жадно целовали… жадно и по-взрослому!
