— Хорошо, я тебя понял, я улечу.
****
Бертрам
Странное это место. Просто жуткое, если приглядеться. Сижу на Зуждале. Бизнес-зал. Здесь не должно быть лишних — либо холодные, живущие лишь рассудком, либо — совсем мёртвые. Звёздные с сердцем, гоняющим по телу кровь, но уже не живые. Мне не плохо, скорее никак. Я вижу это, чувствую, но не испытываю прежней боли. По-крайней мере своей. Есть кое-что, выбивающееся из общей бездушной, так любимой иенами, атмосферы. Кому-то больно. Очень. Как бывает при смерти другого человека. Любимого или нет сложно сказать, но от чего-то бесконечно важного.
Ещё раз осмотрел зал, пытаясь определить кому принадлежит эта смесь скорби и боли.
Мужчина справа читал что-то на визоре; протарианец, испытывал потребность снять напряжение, он как заряд гнева, только и ждал, чтобы с кем-нибудь повздорить. Удивительные иены всё-таки создания. Способны напрочь выморозить из звёздного истинные чувства, но оставляют эту смесь негатива, чтобы создавалась иллюзия жизни.
Боль гневный протарианец точно не чувствовал. Уже разучился.
Как насчёт дамы, сидящей с мужчиной из сатурианцев? Нет, тоже не они. Нельзя сказать, что в их паре всё идеально, но там даже какие-то зачатки чувств теплятся. Порадовался. Это всегда приятно — нежность, которая может быть только между любимыми.
А потом мой взгляд зацепился за девчушку, прячущую лицо за распущенными светлыми волосами и чёрной кепкой. Она ссутулившись вжалась в кресло и с остервенением водила стилусом по визору. Одно запястье в крови. Раны уже не было, но кровь смыть не успела. И как только сюда пустили? Кажется, она рисовала. Немыслимо. Давно я не видел ничего подобного.
Желудок скрутило от осознания, что это от её утраты и мне больно. В первый момент, хотелось уйти. В сущности, именно ради этого я улетел с Тедэкса, чтобы погасить бурю внутри. Девушка резко ударила по визору ладонью. Кажется, всхлипнула. Видимо сменила лист на экране и снова начала рисовать. Также яростно, зло.
****
Интуит чувствовал, что отчаяние тоже не за горами. Интересно куда она летит. Он пересел ближе, сократив расстояние между ними и, откидываясь на спинку дивана, прикрыл глаза. Захотелось вспомнить умение предков. Он мысленно призвал энергию уже не существовавшего в этом мире Калоса и ощутил как её боль потянулась к нему. Медленно, сначала с недоверием, а потом с огромной благодарностью, какую только может испытывать живое существо.
Бертрам не собирался чувствовать за девушку или делать нечто подобное. Он разделял с ней переживания, оказывался сопричастным. Был рядом, хотя его даже не просили об этом.
