— Мимирханова, да не смотри ты так, — перевожу взгляд на Боровикова, — ты не в моем вкусе, — меня не волнуют его высказывания.
Когда снова возвращаю взгляд на стойку ресепшен, то уже никого не вижу.
В архиве до самого обеда перекладывая коробки общаюсь со Светланой:
— Когда нам отдадут наши экземпляры, я обязательно спрошу где наставник и когда нам его выделят, — девушка, передавая мне папки, соглашается:
— Было бы неплохо, — пока мы работаем, раскладывая папки по алфавиту, «тройка лидеров» из нашего Вуза, по — прежнему сидит в телефоне, ни с кем не общаясь, держатся обособленно.
На обед решили ходить по очереди. Только сегодня я настолько разозлилась, что решила пропустить, аппетит пропал.
Пришла Маргарита Борисовна и спросила:
— Кто хочет заняться копированием большого количества документов? — спускаюсь со стремянки, предлагая свою кандидатуру. Надо сменить обстановку.
— Я могу, — поднимаю руку, выражая готовность, женщина кивает и ждет еще желающего, вопросительно рассматривая присутствующих сидящих на коробках и не обращающих на нее внимание.
— Я тоже согласен, — Конкин, который меня терпеть не может неожиданно изъявляет желание помочь, отрывается от телефона, не реагируя при этом на странные взгляды своих друзей.
Мы идем по длинному узкому коридору, Конкин прячет телефон в карман, идет размашистой походкой впереди, я позади него. Он всегда был крайне самоуверенным и отличался от всех тем, что думал головой, которая у него «варит» настолько хорошо, что он не посещая лекций может сдать предмет на «отлично». Про таких как он у нас говорят: «ему все легко дается».
В отличии от меня. Мне с первого курса приходится прикладывать неимоверные усилия, чтобы получить диплом с отличием, не зря же я приехала в столицу учиться. Хочу, чтобы родные и близкие гордились мною.
Маргарита Борисовна останавливается напротив двух огромных многофункциональных устройств. Я такие огромные офисные машины никогда не видела.
Оставляя нас, женщина уходит, затем несколько раз возвращается с папками, объясняя подробно какие кнопки нажать, куда бумагу загружать.
Конкин молча слушает, не комментируя.
Уходя, Маргарита Борисовна строго предупреждает:
— Только никаких разговоров! Чтобы вели себя тихо, тут вам не «посиделки», — не могу сдержать улыбки: если бы она знала, что мы с Конкиным «на ножах» и почти не общаемся, то и не переживала бы по этому поводу вообще.
Оставшись вдвоем, Конкин берет папку, отдавая мне остальные пять, невозмутимо комментируя свое решение:
