– Вот, посмотри… Только не пугайся, у тебя синяки на лице и глаз заплыл, но это все пройдет.
Я быстро поднесла зеркало к лицу.
Кто это?!
Рука резко дернулась в сторону, зеркальце упало, но не разбилось.
– Испугалась? Я же тебе говорил, просто синяки… Все пройдет.
Нет, дело было не в синяках. На меня смотрело лицо другого человека. Эта девушка не имела со мной ничего общего. Черты лица правильные, но ничем не выделяющиеся…
– Можете дать мне зеркало еще раз? – попросила я.
Вздохнув, под сочувственным взором мужчины, я уставилась на это отражение.
Глаза, совсем другие, цвет странный, даже не пойму, синие они или серые? Ресницы и брови казались незаметными, а волосы… Где мои красивые волосы…
Хотя я не придавала никакого значения внешности, но только сейчас осознала, что привыкла быть красивой, это было естественно для меня. Но сейчас, лишившись присущей мне привлекательности, я даже немного запаниковала.
Хорошо, с этим лицом еще можно поработать, но что делать со мной? Как такое могло произойти?
Я прекрасно знала, что душа отделяется от тела в моменты смерти и улетает на поиски новой жизни или в другие миры. Но новую жизнь я представляла себе несколько иначе. Это должно быть тело новорожденного ребенка, а не взрослой девицы. Может быть, ее душа вышла по какой-то причине и на это место не было других желающих? Скорее всего…
Но как мне быть? Как жить чужой жизнью, если я привыкла к своей?
Я снова осмотрела помещение. Теперь уже многие детали я отмечала более осознанно. Стены… Они не выглядели, как созданные из наших материалов, на них было нанесено обычное вещество, не предполагающее защитных свойств. Не было ни одной проекции, ни одного самого простого кристалла…
Эти трубки, подключенные ко мне… Они связаны с организмом, это странно. У Саби ничего подобного не было. Только иногда, во время сложных операций или для тренировок на физическом теле, использовались подобные примитивные приспособления. Но они научились восстанавливать организм гораздо быстрее, и эти трубочки им не требовались.
Значит, это другой мир. Насколько он развит? Насколько развита я сама? Что осталось во мне от той Ортизы?
Я посмотрела на человека, который назывался моим отцом. Он искренен, хотя я привыкла никому не доверять, но с ним я чувствовала себя увереннее.
Если это ее отец, почему он так плохо выглядит? Я попыталась посмотреть его внутренним зрением… Как же это было тяжело, словно свинцовая плита легла на все мои возможности, надо срочно что-то с этим делать, восстанавливать силы.
