– Хотя бы посмотри на нее…
– Даже не собираюсь этого делать!
– Магда, вы должны согласиться, – вмешался лекарь.
– Ну, я спрашиваю в последний раз, ты соглашаешься?
Магда посмотрела в глаза мужа. На какой-то момент они показались безумными и страшными.
Она сдалась.
– Да… Но оставим ей, хотя бы имя и наш семейный оттиск на запястье…
– Ты думаешь, она вылечится, придет и скажет, что твоя дочь? Глупые надежды.
– Я согласна только при таком условии.
«Он ничего не понимает… Мне ее жалко, как только представлю дочь в более взрослом возрасте, так тут же на глаза наворачиваются слезы. Ведь я ничего не могу для нее сделать. Девочка проживет всю свою жизнь за невидимой стеной изолирования, среди таких же, как она. Жизнь, как один миг, как сон. Она не поймет, что у нее есть родители, никогда не поговорит со мной… Но, если она вылечится? Если вопреки всему возненавидит меня за предательство? Это глупо, мои пустые мысли ничем ей не помогут. У меня еще родятся дети, но ее не будет никогда.»
– Хорошо, пусть будет так, – выдавил Дамад.
– Тогда, я согласна. Но, что я думаю про все это, тебя больше не касается…
– Успокойтесь, только подтвердите ваше согласие и вы свободны. Не терзайте себя, Магда, такие случаи происходят время от времени, – снова вмешался лекарь.
Легкое прикосновение запястья к белоснежному пульту и судьба Ортизы решена.
Магда последний раз посмотрела на дочь, которая находилась в общем зале, вместе с другими детьми. Девочка спала. В этот момент мужа не было рядом и королева была совсем одна. Никто из дочерей не пришел ее навестить, жесткий контроль Дамада неусыпно сопровождал каждое их передвижение.
Пока она стояла и молча прощалась, девочка сладко спала и так и не проснулась.
Все.
Малый диск, в котором Дамад ждал ее, уже стоял у лечебницы.
Домой ехали молча. Оставив Магду около ворот во внутренний дворец, муж сказал:
– Я уезжаю, вернусь поздно.
– Куда ты?
Он не ответил. Алайа снова палила и Магда быстро зашла в ворота, где ее никто не встречал. Голова кружилась от сладкого запаха цветов. Они плелись, цепляясь друг за друга тонкими розовато-зелеными пластинками и настырно заглядывали во все щели. Вечное бедствие Серрады…
Казалось, будто все кругом кружится и уплывает из-под ног. Магда долго не могла зайти в свои покои, датчик двоился в глазах. Наконец, ей это удалось и она тут же упала на кушетку. Слезы душили.
Никогда прежде она не испытывала такого чувства всепоглощающего одиночества, никогда за всю свою жизнь боль от неосуществимости не терзала ее так сильно.
