Изгибаясь от его мощных движений, Франсин повизгивала от восторга.
"Он со мной, а не с НЕЮ!" И это мысль была слаще всего…
Но Франсин вдруг почувствовала – муж, за её спиной замер, но НЕ так, как она ожидала и хотела.
– Милый?
Он не ответил.
Женщина развернулась, и он упал на четвереньки на кровать, хватая ртом воздух, не в состоянии вздохнуть.
– Нет… – Она вскочила, хлопком в ладоши включив свет.
Её муж лежал, плашмя, лицом вниз, а когда она, насмерть перепуганная, смогла перевернуть его на спину, Глеб не дышал. Совершенно белоснежное лицо завершало его сходство с музейной статуей, a ледяные руки только усиливали это впечатление.
" Люси , Люси Гонзалес…" всплыло в её памяти. "Ты вечно будешь для меня Люси Гонзалес."
Выпрямившись, Франсин стиснула руки, посылая призыв сквозь Подпространство: "Артур!"
Он появился сонный, в домашнем халате, ухватился за кровать, чтобы не упасть.
– Ой, ну, что ещё… – Начал он недовольно, но увидел Глеба и сразу всё понял.
– Не моя епархия, – покачал он головой. – Мэри!
Она возникла в комнате, явно "выдернутая" из душа – мокрая и совершенно голая.
– Ну знаешь! – окрысилась она на мужа.
Увидела Франсин, тоже без одежды, и поджала губки, блокируя мысли: "Да, представляю, КАК я смотрюсь на ЕЁ фоне, Вот cyчкa! Такая фигурка – и безо всяких утяжек!"
Артур молча показал на Глеба.
Ахнув, Мэри всплеснула руками и, подбежав, прижала ладонь к его груди.
Его тело передёрнулось, но без какого-либо дополнительного результата.
Она перевела дыхание и, потерев ладони, уже сильно толкнула, вжимая, как электроды дефибриллятора.
По крайней мере, это произвело соответствующий эффект.
Его тело подбросило, и Глеб застонал, не открывая глаз.
Чёрнсыны подтащили его на подушки, и Артур, достав уже знакомую Франсин фляжку с "сердечным снадобьем", поил своего компаньона.
– Что ж ты так, приятель? – приговаривал Чёрнсын. – Ах, да! Ты ж у нас "закодированный"! Что, не удержался – глотнул?
– "Кроватью перескрипели"! – Мэри словно плюнула. – Ну, Бренда, как тебя там, Франсин! Мужа моего уморить не удалось, за отца моего ребёнка взялась?
Мадам Тремблей молчала, закрыв глаза, даже и не пытаясь сдержать или скрыть свои слёзы.
"Пускай говорит, что захочет," думала она. "Она вернула его МНЕ. Вернула…"
– Хе-хе-хе! – Артур игриво толкнул компаньона. – Виагры перебрал? Говорил тебе – не бери тело атлета – у них часто проблемы с ЭТИМ.
– Идите к чёрту… – простонал Глеб слабо, по-прежнему не открывая глаз.
