– А Даниель?
– Это НЕ его время. О нём позаботятся.
Она не услышала взрыва.
Вместе с Марком, они взмыли вместе навстречу Сиянию.
И Свет принял их, позволив раствориться в бесконечной Любви и безграничном Счастье.
Глава 16
– Мама… Мамиии… – Голос сына доносился до Франсин словно сквозь белый туман.
«Мне уже не вернуться…» думала она.
Вдруг чисто физическая, резкая боль заставила её открыть глаза.
«Опять ногу свело!» с досадой думала она, растирая икру.
Она обвела комнату Даниеля удивлённым взглядом.
«Приснилось!» Она взглянула на сына. – Что ты, милый?
– Ты потему патесь? – Он дотронулся до её лица. – Ты кичава. Я здесь. Ты кичава ''выезай''. Я вывез из кавати. А ты пвачешь.
– Тебе не жалко лисичку? – Франсин обняла сына.
– Какую виситьку?
– Которую… Глеб убил.
– Сто такое ''завка''?
«Боже!» ужаснулась женщина. «Он даже слово ''жалко'' не знает!»
– Маме было больно. Мама плакала. Тебе её ЖАЛКО. Лисичке было больно. Тебе её жалко?
– Иса не пакава.
– Лисичка просто не успела заплакать. Тебе её жалко?
Малыш задумался.
– Завка, – признался он наконец. – Ыбкам быво бовьно?
– Конечно! – Франсин заглянула в лицо сына. – И муравьишкам больно. Жалко?
– Не буду босе! – Он забрался матери на руки. – Завка. Ты патес! Завка…
– Я знаю, – медленно начала Франсин. – Ты любишь папу. Ты же знаешь, он скоро поменяет тело, как костюм, помнишь?
Малыш кивнул.
– А мы пока уедем, чтобы ему не мешать. Хорошо?
– Незя месать, – Дэн кивнул. – Папе месать незя!
– Ну, и умница! – Женщина вскочила. – Ты можешь взять три игрушки и один конструктор.
– А Плюса?
– Ну, конечно! Я сейчас принесу клетку…
Она смотрела, замерев; Дэн взял ''Мёртвого Мишку'', и машинку… Такую же… Ту же самую.
«Конечно!» одёрнула себя Франсин. «Она – его любимая! Даже странно если бы он выбрал другую.»
Она пошла собираться.
* * * * *
Когда она с сыном вошли в кухню, Глеб, ещё в халате, задумчиво смотрел в холодильник, а Софочка в кокетливом пеньюаре, не скрывавшем, а подчёркивающем все её аппетитные формы, изогнувшись, сидела на стуле.
Перед ней стоял высокий стакан с соком, который девушка оглаживала двумя руками, не спуская глаз с Глеба, и думая явно не о напитке.
«Это твои ''девичьи грёзы'',» хотела сказать Франсин, но ей было уже всё равно.
Глеб обернулся к жене и увидел её с рюкзаком за плечами. В одной руке она держала ручку огромного чемодана на колёсиках, а в другой – клетку с Плюшем.
Даниель тоже с рюкзачком, обнимал ''Мёртвого Мишку'', удерживая ещё и машинку.
