– Бог мой, ты меня сейчас задушишь! – сдавлено произнес ученый.
Женя отпрянула.
– Но ведь это… это замечательно! Я могу все объяснить родителям! И тебя с ними познакомить!
– Да, конечно! Это очень хорошо! – произнес Хью шепотом. Он с трудом мог представить свое объяснение с отцом Жени. Кое-что девушка о нем рассказывала. Заботливый родитель любил ходить в смену на пожарку, чтобы там как следует выспаться. Любимым временем года его было лето. В теплое время года можно было заняться работой в саду. На участке росли виктория, вишня, малина. Всякой ягоды было полно. Собрав урожай, по вечерам Федор Александрович с гордостью осматривал свои владения. А утром его всегда можно было увидеть на рынке возле вокзала. Приходил он туда с двумя огромными корзинами полными ягод, обратно нес банку молока.
Мать была беспокойной, все время переживала за дочь, чем несколько напрягала девушку. Женя рассказывала о родителях с тоской. Особенно она скучала по отцу. Хью живо представил кулак сурового родителя, и меткость предприимчивой матери с горячей сковородой.
– Представляю, как они удивятся, когда ты появишься перед ними!
Хью провел пальцами по белым прядям девушки.
– Они удивятся вперед тому, как быстро отросли твои волосы.
Женя улыбнулась. Она вдруг приподнялась на локотке. Ее лицо скрывала теперь тень, взор был опущен вниз.
– Хью, поцелуй меня! – прошептала она.
Хью потянулся к бледным губам. Он знал, что эта ночь будет именно такой: тихой и одновременно наполненной желанными ощущениям. Тут смешались тонкие чувства и многогранность каждой личности. Он нашел ту самую единственную, ту, что имеет всегда свое мнение, может постоять за себя, защитить других. Зрелый ум был заключен в теле хрупкой девушки. Каждое прикосновение было наполнено нежностью, его осторожная ласка встречалась со страстью. Если волна бьет о песчаный берег, неподвижность песка сродни холоду. Снесло! Рубашка была скинута на пол, пояс халатика развязан, маечка задрана вверх. Наступление было встречено страстным ответом. Хью очнулся лишь некоторое время спустя, ошарашенный, обалдевший от чувственного угара. Он встал на четвереньки, прислушался. Где-то в джунглях кричали птицы, всполошенные хищником. Насекомые стрекотали как миллион кузнечиков. Холод, идущий от воды, тянулся тонкой струей по влажной коже. Еще несколько минут назад всего этого как будто и не было. Женя лежала под ним, ее тело было расслаблено, кожа приобрела розоватый оттенок, красные губы были чуть приоткрыты, взгляд сверкал. Для Хью это был просто ошеломляющий вид. Когда девушка пальчиками прошла по его губам, потом медленно ушла ладонью по груди и животу вниз, он почувствовал, как его мышцы и горло сводит.
