Сделав красивый пируэт над маленькой удаляющейся фигуркой девушки, Лунную на мгновение охватило необъяснимое беспокойство. Странное предчувствие сковало её дыхание, но тут же испарилось, как дождевое облако. Действие таблеток «Женофарм» нежно распространилось по всему телу, не оставив и намека на печальное настроение или ненужную сентиментальщину.
– Перенервничала наверное, – пожала она плечами и надавив на педаль газа, направила свой авто лайнер в сторону административного здания Конфедерации, расположенного в центре города.
Поглощенная идеями о поимке беглецов она не видела, как недавняя попутчица Елизавета, быстрыми шагами прошмыгнула в элитный корпус многоэтажного дома и кивнула знакомой консьержке в камеру видео-регистратора. Ей тут же отворили тяжёлую металлическую дверь. Лиза вяло улыбнулась в объектив и решительно направилась к лифту. Железная махина долго и бесшумно везла её на восьмидесятый, чердачный этаж длинного дома и высадилааккурат возле большой белой двери, ведущей к лестнице под самый купол здания.
В прошлом, Ангелина, Лиза и Вита часто приезжали сюда, поиграть на большом теннисном корте, расположенном прямо на крыше дома. Это была его чудесная особенность доступная только местным жильцам. Девчонки проводили много времени за беспечной болтовней и распитием Мартини с незамысловатыми овощными бутербродами. Это было чудесное время.
Вспоминая об этом, Лиза грустно улыбнулась и продолжила подниматься по лестнице. До её цели оставалось совсем немного, а в голове то и дело предательски прокручивались недавние строчки из дневника Ангелины. Чего ей не хватало? Почему она разлюбила её? Как вообще можно взять и разлюбить кого-то? Пароль на электронном дневнике было не сложно отгадать.
Александр.
Александр. Какое непривычное для слуха и языка мужское имя. Оно резало Лизавету на части, взрывало её постоянно болевшую сонную голову. Единственное, чего бы она хотела сейчас – это избавиться от всех эмоций и чувств, переполнивших её до краёв.
Терпение.
Оно закончилось. Его просто не было. Всё сгорело, сгнило, наполнилось бессмыслицей. Эти чувства бултыхалась в девушке, как в большом прозрачном сосуде. Через него просматривалась только пустота почерневшей от горя души.
Лиза добралась до самой высокой ступеньки и оказалась перед чердачной дверью, открывающей захватывающий вид на бездонную пропасть с высоты птичьего полета. Она с готовностью отворила преграду и решительной походкой пересекла часть пространства, остановившись перед большим панельным бортиком. Помешкав секунду, Лизавета занесла над поверхностью правую ногу и осторожно перевела на неё вес.
