Улыбка слетела с губ Алекса. Он понимающе опустил глаза и выдохнул:
– Мне очень жаль.
«А мне уже нет!– яростно подумала Мэри.– Я уеду далеко. Меня больше никто не посмеет обидеть. Или я вырвусь из этого ада, или умру, но никто, никто – слышите: никто больше меня не обидит!»
Мэри еще не осознавала, что зреет в ее душе. Она лишь чувствовала, как ее наполняет яростная решительность изменить свою жизнь, навсегда вычеркнув прошлое.
В дверь палаты постучали, и Алекс поднялся.
– Добрый день, Александр,– поприветствовал доктор Генри.– Мэри, к тебе детектив из местного участка.
– Детектив?– испуганно повторила та.
– В таких случаях, как с тобой, мы всегда предупреждаем полицию.
Ахматов взглянул на девушку и ободряющим тоном сказал:
– Полиция может помочь тебе…
– Полиция? А где она была, когда…
Мэри запнулась и, не сдержав эмоции, громко разрыдалась.
Алекс молча подошел к доктору и Генри понимающе кивнул:
– Я буду присутствовать во время разговора. Не беспокойся.
Когда Ахматов попрощался с девушкой и ушел, доктор успокоил Мэри и пригласил в палату детектива.
Девушку расспрашивали около часа, но ничего связного не могли добиться. Единственное, в чем призналась Мэри, что во всем была виновата она сама, не нужно было никого искать. Свежи еще были ее воспоминания о том, когда Джорджа Синкли арестовывали за избиение матери. Мэри посещала полицейский участок несколько раз в неделю, чтобы дать показания против отца, подписывала уйму протоколов. Это были не лучшие дни в ее жизни. А в итоге отца выпускали за неимением веских улик и, вернувшись домой, он избивал не только мать, но и ее. В этой жизни все было несправедливо. Душа Мэри кричала о помощи, но никто не приходил, не помогал, не отзывался…
***
Элен ждала новостей о спасенной Алексом девушке. Он вернулся из клиники огорченный и задумчивый. Сестра не узнавала брата. Ничего не говоря, он прошел в свою комнату и занялся своими делами. Элен несколько раз нарочно проходила мимо его комнаты и замирала у двери, приложив к ней ухо. Но за дверью было тихо, не звучало привычной музыки, не слышалось звука телевизора. Наконец, не вытерпев, Элен вошла в комнату брата и обиженно проворчала:
– Почему ты ничего мне не рассказываешь? Ты перестал мне доверять? Я же ничего не рассказала маме с папой.
Алекс молчал. Его мысли были заняты поиском средств для оплаты лечения Мэри. Он понимал, что родителям не объяснить сложившейся ситуации и не доказать, что этой девушке необходима помощь.
