– Ты назвал меня умницей?
– Да, – кивнул он. – Что такого?
Он вновь зашагал дальше вперед уже увереннее, так как дорога стала более широкой и надежной.
– В первый раз от тебя слышу что-то лестное, – заметила она, смотря на его затылок и вновь цепляясь рукой за железную цепь сбоку.
– Ну и радуйся. – Он чуть обернул к ней голову. – А то вдруг в следующий раз опять дурехой назову.
– Смешно, – отозвалась она. – Даже на миг порадоваться не дал. Все бы тебе гадости мне говорить.
– Придумываешь ты все, СашА заморская, – ответил ей молодой человек. – Говорю как есть, а тебе все время все не нравится.
Они замолчали, следуя дальше. Путь чередовался: то уже, то шире. Но все такой же ненадежный и обсыпающийся по бокам. Клубок так и скакал впереди, и молодые люди не знали, сколько еще идти. Непроглядная до земли пропасть сбоку нагнетала обстановку, а небо становилось все темнее, как будто подступали сумерки.
Пытаясь немного разрядить жутковатую обстановку, Колядар решил завести разговор. Так все же было чуть спокойнее, когда они слышали голоса друг друга.
– Интересно мне, – начал он, чуть оборачиваясь к Саше, которая шла прямо за ним следом. – Зачем ты этой краской лицо мазала, да так, что тебя не узнать было? От ворогов хоронилась? Признайся. Чтобы не узнали тебя и не поймали?
– И ничего я не пряталась, – буркнула она в ответ.
– Как же не пряталась? – удивился он искренне. – Лицо такое коричнево-желтое было, как у старухи, а глаза словно подбитые кем, а брови-то вообще жуть – черным черно!
– Это макияж называется, – ответила Саша просто. – В нашем мире модно так. Ну, а если по-вашему, нравится мужикам нашим, когда у девушки загар на лице, потому и крем тональный темно-бежевого цвета подбирала. И чтобы глаза с губами яркие, тоже надо, чтобы понравиться.
– И как может нравиться личина страшная? – удивился он.
– Это так же, как и юбки короткие, тебе не понять.
– Что ж не понять-то мне все время? – ухмыльнулся он. – Чай, недурнее тебя. Юбка твоя короткая мне тоже по вкусу, только не на людях, а наедине.
Саша чуть помолчала и через минуту выпалила:
– Ах ты, хитрюга! Все ты понимаешь и разумеешь! Только дураком прикидываешься, чтоб меня подразнить!
– А мне нравится тебя дразнить. Ты так смешно нос морщишь и прямиком говоришь, что думаешь.
– А не пойти бы тебе… – огрызнулась Саша.
– Не, не пойду, – ухмыльнулся он. – Тут дорога узкая, выбора нет. И идти нам с тобой до самого подножья горы, видать, а там уж посмотрим.
