Вей переоделся в свободную домашнюю одежду, что принесли ему вместе с бельём, соорудил себе удобную постель из подушек и одеял совсем рядом с дверью в спальню, погасил светильники и улёгся.
На матрасе, поверх толстого ворсистого ковра, лежать было вполне мягко. По крайней мере намного мягче, чем на лапнике в лесу или на тощем тюфяке постоялого двора.
В ночном сумраке проступали контуры окна. Тонкий луч света падал из приоткрытой двери в спальню. Время от времени долетал шорох переворачиваемых Кейрой страниц.
– Какой сегодня был замечательный день, – подумал оборотень глядя в темноту. Он давно не чувствовал себя так легко. Ощущение приближающего праздника усилилось, заставляя кровь бежать в предвкушении. Фривольные мысли, пытающиеся прорваться в разум, Вей тщательно отгонял, прекрасно понимая, что стоит только лишь одной, самой лёгкой, зацепиться за его сознание и он от желания вспыхнет как спичка. Ночь и тишина, царящая вокруг, только усугубляли ситуацию.
Чтобы хоть как-то отвлечься Вей привычно перед сном оглядел своё тело магически. В аурных слоях в районе груди он заметил небольшое яркое уплотнение, немного похожее на сияющую звёздочку.
Вейго удивился и напрягся. Что это? Однако аура вполне благожелательно реагировала на звёздочку и даже более того, в области около этого новообразования даже светилась сильнее. Никакого дискомфорта и угрозы Вей не чувствовал и поэтому успокоился. Завтра он посоветуется с Гором, а уж друг разберётся, что за звёзды неожиданно зажигаются в груди. Как никак Горан маг четвёртого уровня!
Через некоторое время луч света, падающий из приоткрытой двери, погас, значит, его подопечная затушила светильник.
Кейра тоже не спала, лежала в темноте, глядела на светлое пятно окна, где в бархате неба перемигивались звёзды, и осторожно, как драгоценные жемчужины, перебирала впечатления, накопленные за этот необыкновенный вечер.
Вспоминала блюдо с пирожными, разных форм, размеров и цветов. Над каждым из этих маленьких кондитерских шедевров висело небольшое облачко своего особенного уникального аромата. Они с Веем попробовали почти все, ложечкой зачерпывая крем или отщипывая кусочки с блюдечек друг у друга.
Она вспоминала сказанные Веем слова и фразы. У него было замечательное чувство юмора. Его шутки не переходили ту тонкую грань, после которого они становятся пошлостью или наглостью.
Она вспоминала его низкий мелодичный голос и интонации.
Она с каким-то волнением вспоминала его внимательный взгляд, янтарные глаза, вспоминала, как Вей лукаво усмехается, как удивлённо поднимает брови, пряча смешинку в глазах, как шевелятся его губы, когда он что-то говорит.
