Картина настолько умиляющая, что хочется сфотографировать. Но для этого тогда пришлось бы покинуть кровать, так что чёрт с ним, с фото. Вместо этого я только сильнее к нему льну и, прикладываясь носом к груди парня, втягиваю запах его кожи, но спросонья не могу разобрать, это шлейфовые нотки парфюма Armand Basi или всё-таки его собственного тела.
Одна ночь затянулась вполне себе на несколько. На следующее утро после приезда Эван коротко и отстранённо со мной попрощался и ушёл без всяких объяснений, и я уже успела снова раскиснуть, оставшись в растерянности. Но через несколько часов он вернулся с прежним сияющим выражением лица и рюкзаком на плече, из которого торчал гриф укулеле.
И в целом дни так и проходили: мы наслаждались обществом друг друга, как если бы вообще не расставались и жили всё это время вдвоём, и никто не поднимал тему того, что вообще теперь между нами происходит. Потом засыпали вместе, и утром Эван уходил по делам, иногда сообщая, что заедет ненадолго домой, иногда – что мой брат Том просил встретиться, иногда совсем ничего не говоря. Но вскоре опять появлялся на моём пороге. Меня это даже устраивало, но всё больше поселяло в голове беспокойные мысли и опасения. К тому же совместное времяпрепровождение включало в себя исключительно невинные занятия, как если бы мы были просто хорошими друзьями, а не возлюбленными, разлучёнными на несколько месяцев. А любые продвижения в сторону большего или мои открытые попытки приставать пресекались в самый последний момент.
Согнутыми указательным и средним пальцем руки я делаю захват на носу Эвана, отчего он забавно хмурится и через секунду открывает глаза и явно от недовольства, что я потревожила его сон, поворачивается на бок, сгребает меня в охапку и прижимает к себе со всей силы, что я издаю сдавленный писк, намекающий на нехватку кислорода, и это заставляет засмеяться нас обоих.
Я опускаю ладонь по шее Эвана вниз, задевая висящую на ней цепочку с холодящими металлическими медиаторами, что подарила я не столь давно на день рождения, взглядом и касаниями задерживаясь на гравировке каждого, затем ниже по его груди и животу, а пальцы парня в это время уже сжимают мою ягодицу и следом закидывают мою голень себе за спину, ещё сильнее сокращая расстояние между нами. Наши губы находят друг друга, сначала неуверенно и словно боязливо, а спустя несколько мгновений уже соединяются в тесном жарком поцелуе, моментально посылающем так долго накапливающееся желание к низу живота. Но дальше этого не заходит, и стоит мне скользнуть с прикосновениями за резинку его боксёров, как Эван деликатно меня одёргивает, но целовать не перестаёт.
