– Ты не посмеешь, – прошептала она.
– А ты проверь, – Тасмин приподняла черную бровь, на ее лице блуждала дьявольская улыбка. Не только я поежилась от сверкающих ярко–зеленых глаз, но и сама Верховная. Лаво старшая решила сменить тактику. Подошла к ней.
–Ты же моя дочка. Безусловно я горжусь твоими успехами, как ведьмы. Но тебе нужно подрасти. Я сама освобожу пост, как только увижу, что ты готова, – она погладила ее по голове. – Но обещай хотя бы подумать о моих словах. Я почувствовала себя лишней, тихо прошла в свою комнату.
Не стоит нарываться на рожон. Если своей дочери Лаво ничего не сделает за несносное поведение, то меня она не побрезгует растоптать своими длинными шпильками.
Я сидела дозванивалась до Алонзо, но он был не доступен. Ума не приложу, кто может мне рассказать о нем.
Как он сейчас? Страдает, мой бедный дракоша. Мучается. А я даже не могу рассказать ему, что нет моей вины, в том, что произошло.
В дверь постучались, и сразу вошла Тасмин.
– Привет. Прости за эту семейную сцену.
– Ничего страшного.
– Ты не переживай, мама пообещала, что не тронет ни тебя, ни Кевина.
– Как у вас с ним? – я похлопала по кровати рядом с собой, Тасмин села рядом.
– Миди, – она улыбнулась, даже глаза засияли. – У нас все просто чудесно! Я была такой дурой, что так долго бегала от него.
– А что у вас? Ты нашла Алонзо?
– Нет,– вкратце рассказала, что со мной случилось за сегодняшний день.
– Вот старый козел, этот Элифас! Да как он посмел? Фу, – Тасмин поморщилась. –Как представлю, так тошно становится. Мама тоже меня хочет выдать за подобного умертвия.
– Давай не будем о нем. Мне не хочется вспоминать.
– Хорошо. Давай про другое. Когда я узнала, что с тобой случилось, чувствовала себя сонной. Понимаешь, нам частично передается состояние человека, когда мы вторгаемся в его воспоминания.
– Но я же спала.
– Нет. Это был не обычный сон. Беспробудный. Тебя опоили сон–травой, причем концентрированной. Достаточно одной капли и ты вырубишься.
– И кто ты думаешь это сделал?
– Мы выясним это завтра. Я тебе помогу. Нужно будет, всех опросим.
На занятиях у Дэймона ко мне подсел Голем Пухлес. Мы с ним почти перестали общаться. Он все время проводил со своей рыжей девочкой. Но сегодня она не пришла.
– Как дела, Миди? Слышал вы с Алонзо расстались. Сочувствую. Надеюсь, вы помиритесь.
– Спасибо. Обязательно помиримся, – с ряда ниже, на нас обернулась Талия, и засмеялась, качая головой. А на моем праздновании дня рождения не была такая ехидная.
