Что-то там было такое, безучастное и усталое, ничем не интересующееся и уже почти спящее, да чьи-то давние следы. Злые, торопливые, но уже остывшие.
Прижавшись к стене, я левой рукой потянул дверь наружу, быстро открыв её настежь. Далин, успевший за моей спиной перескочить на другую сторону проёма, поймал дверь, прижал её к стене своим телом и замер с револьвером в руке, ожидая моей команды.
Я лишь пожал плечами, клоунаду какую-то устроили, Биба и Боба, и осторожно вошёл в помещение, прилепив для начала под потолком магический светлячок. Яркий свет осветил здоровенную комнату, превращенную в хозяйственный склад. Стеллажи, забитые банками с олифой и масляной краской, какие-то пустые бочки и ящики с гвоздями, известь, мел, и прочие немудрёные стройматериалы, всё это лежало на своих местах, как при прежних хозяевах, потому что никому оно не было нужно. Даже и Далину.
Гном внимательно осмотрелся и вдруг безошибочно шагнул к фонившему магией месту на противоположной от входа стене, как раз там, где кем-то услужливо были отодвинуты в сторону стеллажи. Я подошёл, потыкал в дешёвую известковую штукатурку пальцем, и еле успел отскочить от рухнувшего на пол здоровенного пласта. Взметнулась мелкая белая пыль, разлетелась по всему складу, запорошила нам штаны и ботинки, и Далин с матами принялся отряхиваться.
А я во все глаза смотрел на ещё одну дверь, прятавшуюся под этой самой штукатуркой. Даже не дверь, а подделку под неё, потому что как её открывать, я так пока и не понял. Но именно от неё и сквозило усталостью и жалобным одиночеством.
— Гномская работа? — повернулся я к подошедшему Далину.
— Нет, — коротко ответил тот, рассматривая не дверь, а скальную стену, освободившуюся от известковой лепни.
— А чья? — не отступал я.
— Хрен знает. — гном внимательно рассматривал вырубленную в скале стену и был немногословен.
— Тогда совсем странно, — я снова пожал плечами. — Я думал, только вы такие проходы городите.
— Такие не городим, — постучал по тайной двери подобранной палочкой Далин. — Вижу стену древнего фундамента и магическую хрень в ней, вроде бы проход, причём тайный. И всё это спрятано под штукатурку. Как они ходили сквозь неё, интересно, под штукатуркой-то? Ты не можешь?
Я лишь неопределённо пожал плечами. Наверное, мог, но желания такого у меня пока не наблюдалось.
— А ты? — повернулся к стоящему за нашими спинами отцу Автандилу Далин и вдруг, заметив у того какие-то сомнения, раздражённо посоветовал, — говори правду!
