Она поднимает брови.
— Звучит так, что у них крепко сжаты булки. Как ты сможешь разобраться с такими людьми?
— Я и не стану. Пойдём. Мы выбираемся отсюда.
Я вывожу Кэнди наружу через тень у книжного шкафа. Когда мы оказываемся на улице, я набираю номер на сотовом. Никто не отвечает. Я не оставляю сообщения. Телефон звонит секунду спустя. Тишина на линии.
— Ты знаешь, где я?
— Да, — отвечает Йозеф.
— Здание и всё, что внутри — ваше. Обязательно устройте кавардак.
— Мы так долго ждали, чтобы что-нибудь сделать, что кавардак неизбежен.
Линия обрывается.
Мы переходим на другую сторону улицы и скрываемся от посторонних глаз в переулке. Обычно я делаю ноги от подобных сцен, но Кэнди хочет посмотреть.
— Кто это был?
— Парень, которому я однажды оттяпал голову.
— Что это с тобой, что ты отрезаешь головы?
— Старая привычка. На арене толпе это нравилось. Если всё делать правильно, то тело, прежде чем упасть, исполнит короткий дёрганый танец.
— Пиздец, что тебе это знакомо. Мне такое нравится.
— Знаю. Я приберёг это для тебя.
Она целует меня в щёку.
С неба вихрем спускается тёплый ветер, поднимая мусор и унося его прочь. За ним слышится рёв. Как ветер, но ниже тоном. Как миллиард голодной саранчи. Или низколетящий реактивный самолёт. А может и то, и другое.
— Среди многих проёбов Господа в начале времён был ещё один. Когда он создал ангелов, то создал и ещё кое-что. Их называют Кисси. Смотри внимательно, потому что надолго мы не останемся.
Кисси опускаются на здание чёрным бурлящим туманом. Сперва они кажутся сплошной массой. До тех пор, пока не начинают рвать здание на части, и можно разглядеть отдельных. Я стою позади Кэнди, обхватив её руками не потому, что холодно, а чтобы помешать ей сделать то, чем она сейчас как раз и занята. Пытается выйти из переулка, чтобы подойти поближе к побоищу. Она пробует лишь несколько секунд, а затем устраивается у меня на груди. Я слышу, как её сердце бьётся, словно спид-метал группа на бис. Что-то взрывается, и она сильнее прижимается ко мне. Должно быть, один из Кисси повредил газовую трубу. Здание уже напоминает Помпеи. Разрушенные стены. Треснувшие камни. И всё в огне. В пламени различимы ужасающе-прекрасные лица отдельных Кисси. Достаточно развляка для одной ночи. Я тащу Кэнди дальше в темноту.
Мы выходим возле отеля. Она держится за мои руки, которые обнимают её и смотрит на меня.
— У меня нет слов, — говорит она. — Ты ведь подобного навидался в избытке, не так ли?