— Я в ужасе от того, что ты собираешься делать, но я также слегка завидую. Когда я умру, меня ждёт ад, но я не знаю, что это такое, и это меня пугает. Но ты можешь без опаски гулять по его улицам. Я бы отдал за это что угодно.
— Если кто-нибудь когда-нибудь сделает вам такое предложение, не принимайте его. Это лоховская ставка. И я уже сказал вам. Если окажетесь в Даунтауне, я устрою для вас экскурсию.
Травен нервно постукивает ручкой по бумаге. Он даже не осознаёт этого. Он представляет себе пламя и океаны кипящей крови. Если я скажу ему, что всё не так, он мне не поверит. Никто никогда по-настоящему не верит тому, что вы рассказываете им об аде.
— За последние пару дней ты со своими друзьями открыл мне больше Вселенной, чем Церковь за многие годы. Хотел бы я сделать больше, чтобы выразить свою признательность.
— У вас есть машина?
— Да.
— Она застрахована? Типа, хорошо застрахована?
— Это была машина моей покойной матери. Она была осторожным водителем и имела все возможные виды страховки.
— Могу я одолжить её?
Травен достаёт ключи и протягивает мне.
— Надолго она тебе понадобится?
— Только на сегодняшний вечер.
Два часа с виски и едой проходят намного быстрее, чем без того и другого. К тому времени, как заходит солнце, все ведут себя в значительной степени как люди, а не как плакальщицы на репетиции. Кэнди замечает, что я смотрю в окно.
— Наверное, тебе скоро пора идти.
— Ага.
Мы встаём с того места, где ели на полу, и я надеваю пиджак. Я очень хорошо ощущаю его вес на теле. Нервозность обостряет чувства. Травен ближе всех ко мне. Я пожимаю ему руку, и он кивает. Видок заключает меня в крепкие медвежьи объятия.
— Никаких прощаний. Скоро увидимся.
— Даже раньше.
Аллегра подходит и чмокает меня в щёку. Это мило, и она делает это искренне, но не думаю, что она когда-нибудь простит меня за то, что я работал на Люцифера пару месяцев назад.
Кэнди берёт меня под руку и ведёт к двери.
— Хочешь, провожу тебя до машины?
— Тебе следует остаться здесь с остальными. С этого момента мне не нужно быть Старком. Мне нужно быть Сэндменом Слимом, и очень плохим человеком.
— Ты имеешь в виду, быть ещё хуже.
— Ага. Это я и имею в виду.
Кэнди кладёт мне в руку пластикового кролика, и мы целуемся.
Прежде, чем выйти, я смотрю на Касабяна. Тот воспроизводит вступительные титры «Волшебника Страны Оз».
— До скорой встречи, Альфредо Гарсиа.
Он не поднимает глаз.
— Заткнись. Фильм начинается.
Я открываю дверь и смотрю на Кэнди.