Я направил своего жеребца к центру города, где были сконцентрированы трактиры и более или менее приличные гостиницы. Миновав улицу Святого Августина, я въехал на центральную площадь, две трети которой были превращены в настоящий базар и увидел подходящий трактир. "Золотая туфелька," – прочел я строго оформленное название. Трактир возвышался над остальными домами своими тремя этажами. Здание было не старым, максимум двух-трех лет давности. Обожженный кирпич не успел еще впитать в себя городскую пыль. Просторные и широкие окна сразу же привлекли мое внимание. "Подойдет," – прикинул я в уме, и, развернувшись, поехал в каретные мастерские. Когда я остановился у ворот, тут же ко мне выскочил мальчишка-подмастерье, перехвативший моего жеребца под уздцы.
-Мэтр Бонаму на месте? – спросил я, называя известного владельца, славившегося своим ремеслом и являвшегося поставщиком ко двору его величества в прошлые годы. Мальчишка обрадовано закивал головой. Я спешился, оставив своего жеребца на его попечение и, толкнув резную дверь, оказался в широком и просторном дворе, где кипела работа. Несколько мастеров собирали очередной заказ – просторную четырехколесную облегченную карету, уже перетянутую изнутри драпировкой небесно-голубого цвета. Я остановился, с интересом наблюдая за их мастерством и сноровкой – ни одного ненужного движения.
– Что вам будет угодно, сударь? – спросил меня кто-то сзади. Я обернулся и увидел перед собой рослого, но уже ссутулившегося и побелевшего от седины Жан Пьера Бонаму – владельца каретных мастерских. Его серые и пронзительные глаза разглядывали меня с любопытством, видимо мое лицо показалось ему знакомым. Я хорошо помнил, что он обладал феноменальной памятью, так как это было необходимо для его работа – ни одна из сделанных им карет не повторяла другую, даже самые элементарные детали изготовлялись по – своему. Его взгляд немного задержался на моем лице, но прошло уже десять лет.
– Я хочу заказать карету в стиле "санто", – назвал я свой старый семейный стиль.
– Ого! – удивился мэтр: – Вы знаете такие тонкости, сударь. И к какому бы сроку вы хотели бы ее получить?
– Она необходима мне через четыре дня, кроме этого ее должен украшать вот этот герб, – и я протянул мэтру носовой платок со своим родовым знаком. Увидев знакомый геральдический вымпел, у мэтра затряслись руки, с губ готовы были сорваться слова, но я опередил его, зная, что на мэтра Бонаму можно положиться:
