Мне оставалось только подчиниться, так как на месте капитана я поступил бы точно так же, в силу того, что на судне было только двое посторонних членов команды: я и спасенный накануне фригийский рыбак, но последний был в полубессознательном состоянии, а я "шлялся" недалеко от места происшествия. Он еще поступил со мной деликатно и мягко. Я зашел в свою каюту и услышал, как за мной дверь замкнули на засов. "Ситуация, – подумал я, нащупав в темноте свой узел, извлек из него сухую рубашку, в которую тут же переоделся. Затем сел на кровать, стал разглядывать в темноте маленькое сферической формы окно, выходившее на корму, в него можно было просунуть лишь две сложенных вместе руки. По всему кораблю сновали взад-вперед матросы с факелами, их отсветы были видны через дверную щель. "Опять что-то не так", – понял я, когда свет приблизился. Вновь заскрипел засов, дверь распахнулась. Снаружи стоял Брэмэн, он морщил своей лоб:
– Выходите, сударь, я снимаю с вас подозрения. Наш рыбачок, будь он не ладен, исчез, а его охрана перерезана как свиньи в загоне.
"Значит, я не ошибся, – понял я: "Он появился только для того, чтобы убедиться, что на корабле нахожусь я, после чего он сменил его курс. Зачем?"
– Капитан, на много ли мы отошли от первоначального курса?
Тот нажал плечами, освобождая мне дверь, я, с удовольствием, вышел из своего душного помещения.
– Мы уже на правильном курсе, а так… мили на четыре-пять. А что?
Я промолчал, он подал мне куртку:
– Оденьтесь, под утро стало прохладней, и появился легкий туман.
И в это самое время на всем ходу корабль налетел своим приземистым днищем на коралловый риф, который неожиданно вырос на пути, исходя из самой глубины. Известковый остров не выдержал силы удара и надломился поперек, но не раскололся полностью, а покачавшись, остался на месте, только мелкое крошево под своей силой тяжести, замутив воду вокруг, стало медленно опускаться на дно. И "Апостол" пробитый в днище, остановился, как пришпиленный булавкой мотылек. От сильного удара треснула тяжелая грот-мачта, а раздутые ветром паруса рывком в сторону, вырвали ее с места. И деревянная конструкция, разрывая крепкие пеньковые веревки и, тараня все на своем пути, рухнула на палубу, снеся капитанский мостик вместе со штурвалом. Выбитые из рук факела запалили парусину как солому, огонь быстро стал пожирать материал, но его быстро залили забортной водой.
– Быстро в трюм! – во всю мощь своих легких крикнул Брэмэн. Матросы, оставшиеся в живых, к их чести, не запаниковали, а стали действовать слаженно и довольно расторопно, как умелая сплоченная команда. Я быстро пролез в свою искореженную каюту и нашел свой саквояж.
