(спешно доставая телефон). Вот он и сам звонит… Аллэ! Гриша ты?.. Мы уж тут испереживались все… Ты же говорил, вас в Таракуш, в Африку отправили… А, назад завернули… А ты где сейчас?.. Меня видишь?! Гриша!.. Ты по Будёновской, что ли, идёшь?.. Ну-ка, помаши рукой!.. Вижу, вижу!..
Нюся с деланной суровостью кричит в комнату.
Саня, оденься как следует! Гриша по Будёновской уже идёт… (Телеведущей.) Тебя Настенькой будем звать, хорошо?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Хорошо.
НЮСЯ. Будешь с нами жить. А то вдвоём вечно ругаемся, за сорок лет так глаза друг дружке намозолили…
Саня подходит к ним, застегивая новую рубашку на ходу.
САНЯ. Дочкой нашей будешь. Скажу, с Раиской тебя нагулял.
НЮСЯ. Вот дурак старый. (Делает ему шутливый подзатыльник.) Иди из чулана вишнёвку мою доставай.
САНЯ. Погоди, дай воздухом подышать!..
НЮСЯ. Да-а, как же в Борщёвке здорово… Жить хочется!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Очень хочется.
САНЯ. Эх, заживём!..
Они втроём стоят, обнявшись, и смотрят вдаль борщёвских пейзажей, и свежий ветер развевает прозрачную гардину над окном балкона, словно парус летящего по волнам кораблика.
И всем понятно, что у них всё будет хорошо!
ЗАНАВЕС
