– Нет, просто он не чувствует цену убийства. Это вовсе не означает, что он идиот.
– Нет, он не мог сделать этого, как бы он потом смотрел мне в глаза.
– Знаешь, легко простить себе убийство, когда оно совершено не полностью по твоей вине.
– Ого, знаток в убийствах, я смотрю, нашелся! Как ты можешь так говорить?
– Чтобы понять убийцу, не обязательно быть таким же, как он. Достаточно лишь иметь похожие взгляды на жизнь.
– А как же вкус крови, который кардинально меняет человека, как же вкус мести?
– Да нет никакого вкуса ни крови, ни мести. Все эти мифы понапридумывали себе сами преступники, чтобы их свершение казалось еще более высоким.
– Высоким?
– Ну да, настоящие убийцы никогда не убивают просто так. Если человек не дорожит жизнями других, то вот он – идиот. Но это не делает убийц человечными, они по-прежнему поистине ужасные люди. Джон, например. У него явно была причина убивать свою женушку, ни один нормальный человек не сделал бы этого просто так.
– Почему ты не допускаешь вероятности несчастного случая?
– Потому что это не оправдание. Если человеку все равно на остальных, у него намного больше шансов убить, чем у человека, который…
– Тогда может ли убийца сразу ненавидеть всех и при этом иметь четкую мотивацию?
– Ненависть и безразличие – разные вещи, Сол. Но отвечая на твой вопрос, разумеется, да. Ненависть не такое сильное чувство, как может показаться. Вот одержимость, пусть даже одержимость какой-то великой идеей, она-то может сыграть злую шутку на десятках других людей. Одержимый не перестает действовать даже тогда, когда понимает, что ему вот-вот придет конец.
– И что происходит в конце?
– Смерть одержимости приводит в действие самоуничтожение человека изнутри. Когда он теряет то, ради чего он существовал, то есть предмет его одержимости, если выражаться чуть менее экспрессивно, то он начинает поедать всего себя. Так он продолжает до тех пор, пока от него не останется живого места. В буквальном смысле. Все это может сопровождаться неконтролируемостью чувств, поступков…
– Ладно, не продолжай. Противно все это слушать. Так ты… предлагаешь нам сдаться?
– Не называй это таким словом. Мы тактично отступим. У меня есть идейка: что, если мы на несколько дней приостановим расследование, чтобы посмотреть, что тогда начнет делать Семерка. Я уверен, что этот человек из Безликих, потому что никому другому просто нет смысла мешать нам, разве что кому-то, кто тесно связан с ее делами, но поимка этого человека тоже нам не помешает.
