О, сработало! Я услышал шорохи за дверью и звук проворачивающегося ключа.
Резко толкнув дверь вперёд, заставил открывающего Глухова отшатнуться. Прежде чем он сообразил, пнул его вглубь квартиры, захлопывая за собой дверь.
Не останавливаясь, перехватил его руку с непонятно откуда взявшейся дубинкой и, заломив кисть, поставил подножку. Но мужчина, словно не замечая боли, вцепился мне в плащ. На пол мы упали вдвоём.
Вот только он упал лицом вниз, а я уже приземлился на него сверху. Удачненько. Материализовав в руке нож, черканул им по кончику пальца мужчины, срезая кожу.
— Ай, падла! — взбрыкнул подо мной Глухов. — Ты чё делаешь, говнюк?!
— Тест на беременность, блин. И ты его провалил, — поднимаясь с мужчины, посмотрел на свой плащ и скривился. Этот мудень умудрился его порвать.
— Не понял? — растерялся Ростислав, вставая с пола. При этом у него в руках опять появилась дубинка.
— Ты логику только в рабочее время включаешь, чтобы разом всю не потратить? Плащ, между прочим, дорогой. Из зарплаты вычту.
— Какой в жопу плащ?! — недобро прищурился Глухов, глядя на капельки крови, выступающие на месте пореза. — Ты вообще что несёшь?!
— Возмездие, бляха муха, во имя луны! Включи мозг, в конце концов! Надо же мне было удостовериться, что это ты на самом деле, — я окинул взглядом пустой зал с одиноким креслом перед телевизором во всю стену. Грустно как-то все это выглядит. — Ладно, где там наша «проблема» валяется?
— Мог бы просто спросить, придурок! Здесь он… — Глухов двинулся в соседнюю комнату, кажется, спальню.
— Так бы ты мне и ответил. И побольше уважения к начальнику, а то оклад урежу.
Обстановка в спальне оказалась куда разнообразней, нежели в зале. Огромная кровать с цветастым постельным бельём и тумбочками по бокам.
На одной из них я заметил фотографию в рамочке, на которой были женщина с ребёнком. Странно. Никто не распечатывает фотографии: всё уже давно в «цифре».
— Надеюсь, это единственный раз, когда в твоей постели оказался мужчина, — закончив осматриваться, я кивнул на лежащее на кровати тело с огромными синяками на лице. — Смотрю, прелюдии были необычайно бурными.
— Звиздец, как смешно! — окрысился Глухов, сжимая дубинку ещё крепче.
— Да успокойся, это у меня нервное. Шутить начинаю невпопад, — успокаивающе проговорил я, начиная шарить по карманам пленника.
— Объяснить ничего не желаешь? — Ростислав встал напротив меня, и, как ему казалось, сделал серьёзное лицо. Правда, с его физиономией получилась отменная гримаса устрашения.
