— Каким образом тут оказался отец? — прежде чем Авинов успел вновь открыть рот, задал я вопрос. — И что за артефакты он на мне использовал?
— Это я с ним связалась, — вместо мужа ответила Дарья Вячеславовна. — Ты здесь уже четвёртый день, а целители так и не смогли привести тебя в чувство. Я была обязана сообщить Ивану.
Тётя посмотрела на мужа, словно ожидая от него упрёков, но тот как будто не обратил на её слова внимания.
— Не расскажешь, что за Формацию ты использовал, когда отбивался от папы? — Кирилл Григорьевич внимательно на меня посмотрел.
— Не расскажу, — ответил я, но увидев, как он нахмурился, пояснил: — нет, не потому, что не доверяю вам, просто сам пока не понимаю. Вроде ничего странного не ощущаю, вот только…
Вместо объяснений я вытянул руку вперёд, и мы увидели, как из пор на коже проступила чёрная жидкость, превращаясь в подобие тонкой перчатки.
— Затраты энергии? — тут же выпалила Дарья Вячеславовна, больше наблюдая за моим состоянием, чем за тем, как я формирую из плёнки нечто похожее на шило.
— Вроде бы нулевые, но, кажется, объем этой… штуки… конечный, — я попробовал сделать предмет, напоминающий копьё, но удалось лишь тонкое древко длиною в метр.
— Невероятно, — выдохнула Авинова. — Первый раз о таком слышу. А ты?
Тётя повернулась к задумавшемуся мужу. Но тот ответил не сразу.
— Видел что-то похожее однажды. В северных землях, в окрестностях Барьера. Во время разведки…кхм, в общем, натолкнулись мы на гнездовье тварей со схожей способностью. Очень опасные существа, к тому же ещё и ужасно живучие.
— Хотите сказать, что отец скормил мне какую-то выжимку из барьерной твари? — не, я, конечно, не очень разборчив в еде, но всё же имеет свои пределы.
— Пока не свяжемся с Иваном, точно не узнаем, — пожал плечами дядя, — но ты пока особо об этом не распространяйся и врачам лишнего не говори.
— Понял не дурак. Не хотелось бы стать подопытной крысой, которую будет препарировать сумасшедший ученный, — улыбнулся я.
— Верно размышляешь. В свете последних событий лишнее внимание тебе точно ни к чему, — согласился со мной Кирилл Григорьевич. — Ты себя вообще как ощущаешь?
— Живой вроде, — попытался снова улыбнуться, но скривился от пронзившей голову боли. Надеюсь, это не из-за той парочки, которую я заточил в черепной коробке, или «подарка» папаши. — Что произошло-то? В смысле, после торгового центра.
— Тебя и ещё четверых выживших доставили в закрытый военный госпиталь. Нам повезло, что вообще об этом узнали. Если бы Тимашев не курировал дело Дибичей и всех, кто с ним связан, то тебя бы искали до сих пор. Кстати, — дядя достал телефон и набрал сообщение, — нужно сообщить о случившемся Александру, хотя он, наверное, и так уже в курсе.
